Аты, баты, гравилаты

К счастью, Кус был хорошим матросом и умел вязать настоящие морские узлы, иначе парус всё-таки улетел бы и на девочке, которая была вынуждена оставаться на палубе, не осталось бы ни одной сухой нитки. Но тигра она всё-таки прогнала вниз, в кубрик. В такую погоду, мол, хороший хозяин собаку из дома не выгонит!

– Я не собака, – хотел было обидеться тигр, но понял, что девочка это так о нём заботится, и всё-таки ушёл по-хорошему.

Несмотря на то, что ни зги не было видно, ихтиозавры влекли катамаран прямо к устью речки. Под водой им был не страшен никакой смерч, который не на шутку уже вовсю разыгрался на поверхности. Он взбаламутил и взвинтил воду такой гигантской воронкой, что обнажилось дно озера, на котором обнаружилась заплывшая илом и затянутая ряской восходящая каменная спираль. Это был тот самый лабиринт, через который катамаран и выбросило на поверхность озера. Если бы яхта шла на двигателях, она обязательно напоролась бы на его каменную гряду. И кораблекрушения капитану точно бы не избежать! Спасибо Ихтио, он успел вовремя заметить преграду, как по мановению ока возникшую перед ним.

– А посуху-то не очень поплаваешь! – вовремя сообразил смышлёный рыбоящер.

Ихтиозавр круто взял влево и по дуге промчался внутренней стороной воронки. Яхта не перевернулась, а Ауид не выпала в воду только благодаря сумасшедшей скорости, набранной тройкой водоплавающих лошадок. Хорошо, что Дельф и Бел ни на секунду не усомнились в правильности курса, выбранного впередсмотрящим Ихтио, и продолжали подталкивать яхту, даже когда пришлось плыть на боку. Им-то было не привыкать к крутым виражам. Если бы понадобилось, они бы смогли вслед за яхтой и взлететь в воздух.

– Ребята, вы бы аккуратней! – успел воскликнуть Кус, вдавленный перегрузкой в сиденье. – Не дрова везёте!

В это время перед изумлёнными взорами команды промелькнул осклизший каменный лабиринт, погрязший в илистом дне.

– А где же вода? – удивился Ахр. – Озеро-то куда подевалось?

– Озеро-то не пропадёт, а вот как там наша девочка? – рванулся капитан к выходу из рубки.

Но оказалось, что Аида так хорошо спряталась от ливня под брезентом, что даже не успела ничего увидеть и испугаться.

Ихтио заложил ещё один вираж и на полной скорости перескочил через гребень воронки. Вот тут-то катамарану, находящемуся с ним в одной упряжке, к неописуемому удовольствию Дельфа и Бела, пришлось даже и полетать. Яхта едва не приводнилась прямо на Ихтио.

Буря закончилась так же неожиданно, как и началась. Ливень прекратился. Ветер гигантской метлой смёл остатки кучевых облаков за горы и затих, довольный результатами зачистки. Солнце, освобождённое им из темницы, с удвоенной энергией принялось навёрстывать упущенное. Всё вернулось на круги своя, как будто единственной целью бури было утопить катамаран вместе со всей его командой или через лабиринт вернуть его на место, откуда сбежал, на Землю.

Утро в сосновом бору

Уже через пару часов место, которое так стремилась достичь яхта, можно было разглядеть во всех подробностях. Оно сильно отличалось от низкого, поросшего камышом и плаунами, заболоченного противоположного берега, который не так давно катамаран покинул.

Высокий песчаный откос кое-где сползал в озеро целыми островами, увлекая с собой всё, что на них находилось. Но и в воде это всё так и продолжало жить своей прежней жизнью. Оно росло и цвело, пело и чирикало, бякало и мекало. Иногда, по ночам, даже рычало!

В ясную погоду устье мелководной горной речки представляло собой обширный плёс с едва заметными от прозрачности струйками воды, пробирающимися меж разноцветных камешков. Но после дождей весь он заполнялся мутно-жёлтым бурным потоком. Стремясь вырваться из своих берегов, поток диким зверем бросался на них в атаку, подмывая, обрушивая и создавая всё новые и новые островные карликовые государства, переполненные всякой-разной мелкой живностью.

Над берегом озера, недоступный этой разрушающей стихии, шумел многовековой сосновый бор. Ещё выше, куда соснам уже было лень карабкаться по склону горы, господствовала непролазная чащоба. Там деревья безуспешно сражались с колючим вереском, лианами хмеля, омелы и других паразитирующих вьюнковых, живущих за счёт честных лесных тружеников, в поте стволов добывающих влагу из каменистой почвы.