Аустерлиц

Хотя пару слов стоит сказать и о том, что было по дороге. Двенадцать оставшихся в живых егерей Брехт в Судаке высадил, выделил им денег на покупку поместий, как и обещал и с тремя уже обжившимися здесь бывшими дезертирами свёл. Заодно и осмотрел их и своё имение. Ну, что можно сказать? Можно сказать, что не Левадия. Тугоухий построил сарай и Ивашки у него проект «украли». Тоже бараки с сараем скрещённые построили. Построили из самана. Убогость. А ведь дал денег не просто много, а ого-го как много по нонешным временам.

Хотя, крестьяне же бывшие. Сёма вон как своей руиной гордится. Двадцать пять метров длину! Двенадцать саженей! Ладно. Ему жить. На гречанке Тугоухий женился. Даже девочка уже родилась, и снова с пузом ходит новоиспечённая дворянка. То же самое и у Ивашек — «купили» себе по невесте гречанке. У всех по ребёночку родилось.

Зато виноградники порадовали. Они только в силу входят. Лозе по два — три года. Но зато размеры виноградников впечатляют. По пять гектар. Просто взглядом не окинешь. И специально нанятые родственники жён явно в виноградарстве понимают. Рассказывают про сорта, про виды на урожай, про то, что нужно много бочек везти.

— Не проблема, привезём сколько надо. — Заверил родственников Пётр Христианович. Последним проехал к своему бесхозному имению. Оно десять гектар. Стоит такой же барак, в котором на нарах дрыхнут работники, рядом построено что-то вроде летней кухни. Печь стоит и что-то типа полевой кухни с большим котлом и стенками из толстого листового железа. Тремя стенками. Так-то непонятно. Кирпичная стена в сто раз дешевле. Говорят, что купили уже с этой печью у бывшего хозяина. Интересно! Не попаданец ли?

А места замечательное. Излучина этой самой реки Судак, которая вся заросла грецким орехом. Зима же, а травка зелёная. Прямо захотелось бросить прогрессорствовать, построить тут Левадию и жить спокойно с семейством. До Крымской войны полвека. Умереть, наверное, успеет от старости в окружении внуков и правнуков. И все со стаканами воды.

Не судьба. Зная свой характер, Брехт точно понимал, что не усидит. Начнёт воду мутить. Тогда лучше в Дербенте. Там и с властью не понятно, кто над ним власть, то ли бог, то ли Аллах, но точно не Александр и Цицианов, и шпионов нет.

Пётр Христианович выгрузил егерей, выгрузил часть коров и быков, часть лошадей. Взятые с собой и перевозимые в керамических горшочках молодые побеги винограда поделил по-братски, половину оставил новым дворянам, а половину увёз в Дербент. Из Дербента им вскоре и из Астрахани прибудет посылка в несколько тысяч лоз.

— Ну, прощевайте, ребятушки! Зла не держите. Вот, вам грамоты дворян княжества Сан-Витгенштейн. Они настоящие. Братец сам лично выписал, и все подписи и печать настоящие. Так что, можете, смело, кому угодно предъявлять. Женитесь по примеру вон этих охломонов на гречанках. Хотя, вам выбирать. На вкус и цвет товарищей нет. Можете и татарочек себе прикупить. Можете в Россию съездить, девку купить и дать вольную, а потом жениться. Только не лезьте к настоящим дворянам. Языков не знаете, как за столом сидеть и подавно, а если вас танцевать ещё заставят, то, вообще, смех и грех. Так, что лучше всё же гречанки.

Когда я наведаюсь, не знаю. Если всё пойдёт нормально, то через пару лет. Наверное. Да и зачем я вам. Живите своим умом. Держитесь вместе. Вас теперь пятнадцать человек. Это сила. С вашим оружием и умениями. Половину турецкой армии положите, если что.

Уехал, жалко. Отличные воины.

Только теперь Брехт из всех четырёх сотен егерей, что при нём в Дербенте, таких сделал. И это уже настоящая сила. Если бы у него в битве при Белграде было тогда четыреста егерей с их сегодняшней подготовкой, то до штыкового боя бы просто не дошло.

А вот чтобы ещё усилить этот «спецназ» Пётр Христианович и заказал Слонобои в Туле. Если будет возможность сделать несколько залпов по Даву с совсем для него запредельной дистанции, то это, во-первых, панику посеет. А во-вторых, можно ведь эти выстрелы по офицерам и канонирам произвести. И за пару минут французы останутся без командования и артиллерии.

Про лезгин понятно. Это почти те же егеря, но ещё и на конях. Скорее всего, одной этой тысячи должно хватить, чтобы корпус французский на марше уничтожить. Так ещё и артиллерия есть. Конная батарея подполковника Ермолова это шесть 12-фунтовых пушек средней пропорции. Если на миллиметры переводить, то это орудия с калибром 122 мм. Орудия Брехт приказал на купленных в Австрии станках обточить снаружи. Кому нахрен все эти украшения нужны. В результате чуть легче стали стволы. Лафеты же наоборот усилили. И колеса на них на первых широкие и оббитые железом со всех сторон сделали. Таскать лафеты и пушки будут всякие здоровущие лошади, и вес уже не критичен.