Аустерлиц

— На расстоянии полёта пули из Слонобоя стоит на невысоком холме шатёр и около него суетятся несколько десятков военных. Ордена видел в трубу, все в золотом шитье, наверное, это и есть ставка Наполеона. — Обрадовался, что дядя его не ругает и стал скороговоркой выдавать новости Исмаил.

— Наполеон. И всего несколько десятков. Исмаил, бери два эскадрона и атакуйте этот холм. Если что пойдёт не так, то сразу отступайте. И дай красную ракету. Вот ракетница, только сильно не дёргай, а то оборвёшь шнурок. Быстрее, не тяните. Да, Исмаил, ты не забудь, пленных не берите и учти, что хану Петеру генеральские головы нужны.

Глава 25

Эпилог

— А теперь послушай ты меня, хер генерал, — Брехт стоял чуть выше на кочке какой-то и ещё ростом был на голову подлиньше. Навис над лысеющим генералом с липкими от пота волосиками эту лысину прикрывающими. — Мне плевать на Людвига вашего. Он пацан, и у него нет ни войск, ни власти, ни покровителя. Все его покровители сдохли, и твои солдаты сейчас их обирают и закапывают. Или вы присягаете мне, или я прикажу всех вас уничтожить, а не, не, продам туркам или персам в рабство, и потом один чёрт захвачу Баварию. Семейку предателя Максимилиана я тогда вырежу полностью до седьмого колена. Ни одна собака больше не предъявит притязаний на трон Баварии. А потом займусь вашими семьями. — Брехт оскалился на трёх стоящих рядом генералов. Ну, они подумали, что оскалился, это он просто улыбнулся, так чуть челюсть свело, — Второй вариант ты знаешь. Вы сейчас все вместе присягаете мне, и мы дружной компанией идём в Баварию, и там меня архиепископ коронует, тогда я просто отправлю всю семейку этого предателя на постоянное жительство в Дербент. А вам раздаю земли и всякие ордена.

Баварцы смотрелись … Как бы это описать? Вот есть синие мундиры. Есть голубые. Но копающие сейчас на полях под Аустерлицем братские могилы баварские пехотинцы были одеты в васильковые мундиры. Прямо оторопь берёт, когда на них смотришь. Словно этот Максимилиан, царство ему … загробное решил выделиться и сделать так, что баварскую пехоту ни с какой другой не спутать. На этом, в целом очень позитивный король, решил не останавливаться. Егерям и прочей лёгкой пехоте, коей во всех остальных армиях полагался зелёный цвет мундира, курфюрст оставил зелёный, только очень светлый и яркий, такая взошедшая травка. Тоже прямо режет глаз.

У гренадёров медвежья шапка сантиметров в тридцать высоту с медным налобником. Красота. Баварскую армию теперь на парадах хорошо показывать. Залюбуешься. Брехт вот про этих людей, что сейчас перед ним стояли и тех, что сотни братских могил рыли поодаль, знал одну интересную вещь. Максимилиан этот, с отрезанной головой сейчас, в Реале отправит огромную для малюсенькой Баварии армию в тридцать три тысячи человек в Россию в 1812 году. И не вернётся ни один, все погибнут, кто от штыка или сабли, кто от пули или осколка, но большинство от холода и голода. И тогда этот предатель опять предаст, на этот раз Наполеона и примкнёт к коалиции новой, наберёт из пацанов армию и поучаствует даже в пинании мёртвого льва. И сохранит королевство. И даже прирастёт за счёт Франции. Так до их революции в 1918 его потомки и будут править.

Генералы были седые — настоящие. Главного звали Йоган Непомук граф фон Трива — начальником Генерального штаба Баварии работал (родственничек правителя). Второй был с Брехта ростом почти и худой как щепка, точно соответствовал фамилии Штейнгель, Третий был толстенький крепыш генерал-лейтенант Карл Филипп Джозеф Ред, или Карл Филипп фон Вреде. Воевать их Наполеон не пустил, баварцы обеспечили фланги и линии поставки «Великой армии». Посчитал Буонопартий, что французам грабить местное население не с руки, а вот для немцев отбирать последние крохи у чехов — это самое их немецкое дело. Стояли во время сражения при Аустерлице все девять тысяч баварцев на самом левом фланге, и не сделали ни одного выстрела. Когда Брехт со всем войском двинул после уничтожения конницы Мюрата на северо-запад и стал артиллерией и ружейными залпами издалека уничтожать пехоту Бернадотта, то эти цветные красивые войска на помощь французам не пришли, дождались, когда перебьют всех французов, не пожелавших сдаться, и после этого прислали парламентёров, что мы, мол, здесь случайно. Мимо проходили, и в русских не стреляли. И ещё горе у нас вместе с Буонопартием и его штабом погиб и наш курфюрст Максимилиан IV, иначе Максимилиан Мария Михаэль Иоганн Баптист Франц де Паула Иосиф Каспар Игнатий Непомук Баварский.

— Людвиг не мальчик, ему сейчас двадцать лет, — пискнул Непомук этот, переживает за родственника.

— Да, и ладно, ваша взяла, он, как был, так и останется курфюрстом Пфальц-Цвейбрюккен, а я стану королём Баварии.

— А что вы говорили, фюрс, о ваших правах на трон? — не унялся начальник генерального штаба.