Аваддон-Губитель

Но, главное, чтобы рассказал о беседе Лохиакомо с английским журналистом.

Ну, девочки, не будьте слишком критичны, бедняга изучал английский в какой-то академии во Флоресте[186] у преподавателей, которые на рекламных афишах изображены с трубкой во рту и похожи на Шерлока Холмса, а потом оказывается, что их фамилии Пассалаква, Рабинович или Гамбасторта[187]

. Надо оценить его мужество, черт побери!

Вы себе не представляете, какой это подвиг перейти от неаполитанского «с» к оксфордскому «р». В момент тотального кризиса человека, как выражается мэтр Сабато, вам, небось, такие глупости кажутся смешными.

Уж не говоря о том, что английское произношение придумано неграмотными пиратами, которые писали «Лондон», а произносили «Константинополь». Кроме того, дорогие мои, известно — едва кто-то раскроет рот, чтобы что-то сказать на английском, как тут же находится другой англичанин (в другом графстве, другом колледже, другом клубе, другом доме и даже в этой же комнате), имеющий вескую причину возмутиться. И зачем столько трудиться над фонетикой, да еще заморской. Если не согласны со мной, вспомните о Платоне, которого очень многие называют Плотином. Разница невелика — как между нейтроном и нейтрино. N'exagérons donc pas![188]

Тогда пусть расскажет о латиноамериканском буме!

Молчите, болтушки! Просто вы типичные эксплуататорши и типичные для истеблишмента бездельницы.

В таком случае пусть расскажет о романе молодого Переса ди Фульвио.

Идеи Кике о новом романе

С тех пор как наша публика смогла читать Джойса и Генри Миллера на испанском и поняла, что эти гении писали как Бог на душу положит, все очень оживились и решили, будто всего делов только и есть, что переносить на страницы книг целые стены буэнос-айресских уборных, граффити, которыми восхищаются снобы в этих веспасиановских заведениях Града Просвещения[189], но ведь здесь, если угодно, эти художества отличаются не меньшим, а то и большим богатством не только с точки зрения семантики и семасиологии, но также в перспективе развития пластических искусств. Факт нисколько не удивительный, ибо наша страна в основном создана итальянцами и галисийцами, двумя самыми пластически одаренными народами, если таковые бывают. Какое богатство! Какая находка для национальной промышленности! Какая пощечина толпе низкопоклонников, верящих только в чужеземное искусство! Итак, имея шариковую ручку и бумагу (достаточно уметь читать и писать) или японский магнитофон, принесенный в пригородную пиццерию, и составив подробное описание (тут, конечно, требуется поработать con ostinato rigore[190]

) того, как невесту будущего автора бестселлера изнасиловали на пустыре в Вилья-Сольдати[191], создается феноменальный роман, и, разрекламированный Хорхе Альваресом, он становится одним из самых громких событий последних 57 минут. Потому что все это длится 57 минут, что соответствует закону пропорциональности: Джеймс Джойс относится к нашему карманному Джеймсу Джойсу, как пятьдесят лет к X. Не будем голословны et parlons chiffres[192]: подсчет по часам дает точно 57 минут для этого джеймса джойса, низведенного до размеров карлика. Но, девочки, я пошел, я должен взять интервью у Мирты Легран о прическах.

— Нет, нет и нет! Поговори о Джойсе, Кике!