Авантюра адмирала Небогатова

Контр-адмирал напротив, был само спокойствие и безмятежность. Как только Николай Иванович 26 апреля понял, что эскадру вести ему и ответственность за судьбу людей, кораблей (да что там – судьба империй решалась в противостоянии флотов) также на его плечах, он почему-то успокоился. Жить ему оставалось ровно до того момента, когда комендоры Соединённого флота пристреляются по флагманскому броненосцу идущему под его флагом, а потом, уходя, верить в мужество и выучку командиров кораблей, чтоб они не подвели, не струсили, не разбежались. Ну, и на удачу уповать, разумеется. Проигрыш генерального сражения спишут на него, здесь едины будут все: и двор и флот и патриоты вкупе с либералами. А выиграть 'генералку', на равных драться с набравшимся опыта японским флотом, Вторая Тихоокеанская эскадра с изношенными машинами, расстрелянной на половине броненосцев артиллерией, была неспособна. Пойти в бой и героически погибнуть, а там – хоть трава не расти, тем более лужайки с травой над местом упокоения моряков павших в бою редкость, – очевидно так и думал Рожественский последние недели жизни.

Но стать фаталистом, переть напролом в Цусиму, как это бы непременно сделал Зиновий, его преемник не желал. И дёргать попусту людей, идущих на смерть, доводить их придирками и нотациями, Николай Иванович также не считал нужным, своим добродушием и жизнерадостностью резко отличаясь от экс-командующего.

Понимая, что выучку артиллеристов эскадры за пару недель всё равно не поднять, Небогатов тем не менее решил сразу после ухода Клапье де Колонга устроить учения, расстреляв все четыре трофея, доставшиеся эскадре на последнем переходе. Не то чтобы адмирал видел какую то большую пользу от пальбы по убогим японским корытам, но такое мероприятие по задумке командующего должно была немножко встряхнуть артиллерийских офицеров и комендоров. Да и время надо было чем-то занять, пока ветераны флота спешили к Лаперузову проливу.

В 18 часов вечера 10 мая броненосец 'Наварин', дав прощальный сигнал, повёл броненосную колонну курсом норд-ост. Вслед 'Наварину' шёл 'Сисой великий', за ним 'Нахимов', 'Император Николай 1', 'Адмирал Ушаков', 'Адмирал Сенявин' и 'Генерал-адмирал Апраксин'…

Броненосцы, идущие девять узлов постепенно нагоняли колонну транспортов, состоящую из 'Иртыша', 'Анадыря', 'Кореи', плавмастерской 'Камчатка', буксиров 'Свирь' и 'Русь' и трофейной 'Ольдгамии'. Госпитальные 'Кострома' и 'Орёл', сопровождаемые 'Владимиром Мономахом', уже скрылись за горизонтом. 'Светлана', 'Урал', 'Кубань' и 'Терек' вели разведку по пути следования эскадры и попрощались с 'небогатовцами' тремя часами ранее…

Лишь быстроход 'Изумруд' держался в паре кабельтовых от 'Александра 3', ожидая Клапье де Колонга, который на пару с Небогатовым сверял последовательность и синхронность действий разделяющихся эскадр. Как всегда бывает на Руси – в самый последний момент нашлись неотложные вопросы: требовали подписания приказы, распоряжения, лихорадочно сверялась финансовая отчётность…

– Что ж, Константин Константинович, до встречи во Владивостоке, – Небогатов обнял капитана первого ранга, перекрестил, – будем с двух сторон пробиваться к цели, Бог даст, всё получится. Главное – верить. Верить и бороться. С Богом!

– Рад был служить с вами, Николай Иванович, – бравый каперанг расчувствовался до слёз, – спасибо вам за всё. И, да, не прощаемся, до встречи.

Словно юный мичман Клапье де Колонг слетел с трапа на катер, помахав рукой офицерам 'Александра', столпившимся у борта.

Через четверть часа 'Изумруд', словно призовой рысак, двадцатиузловым ходом рванул вдогон колонне броненосцев. Небогатов, с мостика озиравший оставшиеся на его попечении суда, неодобрительно хмыкнул.

– Гляньте, Владимир Алексеевич, как Ферзен загарцевал, – обратился адмирал к старшему офицеру 'Александра 3', капитану второго ранга Племянникову, – загоняет машины такими рывками.

– Так и крейсер хорош, Николай Иванович, – кавторанг тоже любовался на изящный стремительный 'Изумруд', – понимаю Василия Николаевича. Такая мощь, такая скорость. Как тут удержаться, не пофорсить на виду у эскадры?!

– Будь за спиной Владивосток, с какой-никакой ремонтной базой – куда ни шло. А 'Изумруду' ещё предстоит туда пробиваться, вероятно, с боем. Да и вдоль побережья японцев прошерстить. Не загнал бы Ферзен машины такими забегами.

– Да, интересное у 'камушков-близнецов' предприятие намечается, как будто под копировальную бумагу план составлен, – Племянников покачал головой, – 'Изумруду' надо проскочить во Владивосток Лаперузовым проливом, неся вести о продвижении эскадры, а 'Жемчугу' – то же самое задание, только пролив Цусимский. Крейсера быстроходные, думаю, всё получится и у Ферзена и у Левицкого. Одно беспокоит, Николай Иванович – хватит ли угля отряду Клапье де Колонга, их то путь куда длиннее нашего.