Авантюристы, иллюзионисты, фальсификаторы, фальшивомонетчики

Далее сообщалось, что «Филадельфия будет производить здесь чудеса, совершая, безусловно, невозможное ежедневно и ежечасно, кроме понедельника и четверга, когда он появляется в Америке перед достопочтенным конгрессом своих соотечественников, и кроме времени от 11 до 12 часов в остальные дни, когда он приглашен в Константинополь, а также времени от 12 до часу дня, когда он обедает…». Затем перечислялись чудеса, которые совершит Филадельфия в Геттингене:

«Не выходя из комнаты, он поменяет местами флюгера на церквах св. Якова и св. Иоанна, а через несколько минут вернет их на свои места. Все это без магнита, исключительно с помощью проворства рук…»

«…Он возьмет все часы, кольца и драгоценности присутствующих, а также наличные деньги… и выдаст каждому расписку. Тут же положит все это в чемодан и уедет с ним в Кассель. Через восемь дней каждый порвет свою записку — и кольца, часы и драгоценности мгновенно вернутся. С помощью этого фокуса он заработал много денег» (публикация Маркшиса Ван-Трикса. — «Артистик», № 1, 1961).

Весь Геттинген хохотал над этим объявлением, а Филадельфия на следующее утро тайком уехал из города.

Талантливый актер, Филадельфия обладал даром словесной импровизации. По отзывам современников, он блестяще преподносил свои трюки в мистическом духе, но, несмотря на их новизну и актерское дарование Филадельфии, его манера подачи фокусов отжила свое время. Теперь зритель хотел видеть в представлении иллюзиониста не сверхъестественные явления, а научные опыты, не призраки мертвецов, а образы живой действительности.

2. ПИНЕТТИ

Среди мастеров иллюзионизма XVIII века особое место занимает Пинетти (1750–1803), который был для своего времени, действительно, иллюзионистом высокого класса. Сын итальянского трактирщика, он выступал в согласии со вкусами эпохи под псевдонимом Жан Жозеф де Вильдаль, кавалер Пинетти, маркиз де Мерси. Замечательные актерские данные в сочетании с изобретательностью позволяли ему с успехом играть роль аристократа. В качестве такового он получил доступ к дворам европейских монархов.

Прусский король Фридрих II пожаловал Пинетти титул придворного физика и отдал ему здание театра в Берлине. Это был первый в истории случай, когда иллюзионизм получил «дворянскую грамоту» полноправного вида искусства наряду с оперой, балетом и драмой. Соответственно в театре уже не могло быть и речи о показе традиционных фокусов, многие из которых родились в ярмарочных балаганах. Аристократическая публика желала видеть номера и эффекты, гармонирующие с привычными ей салонными вкусами.

Пинетти появлялся на сцене под звуки клавесина, флейт и мандолины. Одет он был, как подобает кавалеру, в бархатный камзол с кружевным жабо, на голове — парик. Предметы, которыми он манипулировал, были хорошо знакомы титулованным зрителям — кольца, табакерки, шкатулки. Из-под шелковых и батистовых платков вылетали голуби и канарейки. Свой показ артист перемежал изящной светской беседой. В целом Пинетти старательно культивировал модный стиль рококо. Но это все внешняя сторона.

В историю иллюзионизма Пинетти вошел как первый профессиональный артист, автор и блестящий интерпретатор целого ряда фокусов, с той поры связанных с его именем. Трудно даже назвать разновидность Жанра, в которую он бы не внес ценные усовершенствования. В его репертуаре манипуляционные трюки сочетались с действием остроумно сконструированных автоматов.

Вот один из эффектных номеров его программы.

Иллюзионист показывает два куриных яйца. По выбору дамы, приглашенной из публики, разбивает одно из них, предлагая убедиться в том, что яйца настоящие. Однако из второго яйца показывается не цыпленок, а голова мыши. «Ах, мышка!» — удивленно восклицает фокусник. Дама, пугаясь, вскакивает со стула. Пинетти успокаивает ее, обещая, совершить превращение, тотчас вынимает из скорлупы того же яйца живую канарейку и сажает на ладонь дамы. Потом ударяет ногой об пол. Канарейка мгновенно умирает. Дама, естественно, жалеет птичку. Чтобы утешить зрительницу, Пинетти предлагает оживить канарейку. По его знаку начинает играть музыка. Пинетти кладет канарейку на стол под стеклянный колпак, и вскоре она начинает двигаться. Фокусник приподнимает колпак, птичка вспархивает и, сделав поклон зрителям, улетает.

Появление птички и мышиной головки из яичной скорлупы — манипуляционные трюки. Когда же иллюзионист отдавал птичку даме, он незаметно нажимал на сонные артерии канарейки, и через несколько мгновений она падала на ладонь, словно мертвая. Для «оживления» ее клали под стеклянный колпак, куда помощник накачивал кислород.

Удивительны были автоматы, сконструированные Пинетти. «Турок» звонил в колокольчик. Пинетти требовал, чтобы «турок» поклонился ему, но тот отказывался, отрицательно качая головой. Зато в ответ на предложение поклониться публике «турок» отвешивал поклоны направо и налево. Затем автомат угадывал карты, вынимаемые из колоды зрителями, называл число очков на брошенных ими костях. Отвечал на вопросы публики, кивая или отрицательно качая головой.