Ave Caesar! <Дело о римской монете>

– Психолог? – В голосе Буре впервые с начала разговора почувствовался легкий намек на удивление. Борис Михайлович прекрасно знал: Стольцев не из тех, кто любит поплакаться в жилетку, и уж если он позволил себе прибегнуть к посторонней помощи, значит, ему действительно приходится туго. – Голубчик, не стоит так переживать. Ведь у вас появилась новая способность. Причем уникальная.

– Да я сплю и вижу, как бы мне избавиться от этой уникальности.

– Друг мой, советую тщательно все обдумать. Не стоит резать курицу, несущую золотые яйца.

– Что вы имеете в виду?

– Мне представляется, что этот необычный дар может принести самые неожиданные плоды.

– Каким образом?

Буре задумчиво потеребил свою бородку.

– Уверен, время подскажет. Но, прежде чем думать о том, как избавиться от такого дара, для начала стоит хотя бы разобраться, в чем, собственно, он заключается. Я имею в виду чисто научный аспект.

А это и впрямь толковая мысль. Глеб приободрился.

– Да, было бы здорово, но как это сделать?

– Мы же с вами, батенька, не в кочегарке работаем, а в крупнейшем научном центре. Давайте попробуем привлечь коллег с соседних факультетов. Начнем с физфака или биофака. Хотя, пожалуй, нет. По университету пойдут ненужные слухи. Люди боятся всего, чего не понимают. – Тут Буре ударил в ладоши. – Эврика! Давайте съездим в ФИАН, он же здесь рядом, на Ленинском. У меня там, можно сказать, связи.

Конечно, Глеб был в курсе, где находится знаменитый Физический институт Академии наук, из стен которого вышли как минимум с десяток нобелевских лауреатов. Да, идея и впрямь неплохая. Опять же шанс утечки информации куда ниже. Глеб очень стеснялся слова «экстрасенс» и не хотел, чтобы в него тыкали пальцем – тем более студенты.

– А к кому мы там пойдем?

– К одному очень серьезному ученому.

– Да серьезные ученые меня просто на смех поднимут.

– Серьезные ученые вообще редко смеются, в особенности когда речь идет о неизученных явлениях науки. Нет, я уверен, такой разговор будет и вам полезен, и любопытен академику.

– Академику?

– Сюрприз, сюрприз.

– Вы думаете, он станет тратить время?

– Как миленький. – Буре хитро подмигнул. – Академик – мой сосед по даче. Недавно затеял перестройку и завалил мой забор. Так что за ним должок.

* * *

Оставив утреннюю почту без ответа, Бестужева весь день ломала голову над тем, что написать Стольцеву. Поздно вечером она подсела к ноутбуку, понимая, что дальше тянуть нельзя. После мучительных раздумий Марина решила отшутиться. Медленно, несколько раз переправляя написанное, она напечатала:

Латынь – отнюдь не мой конек,Я в свой французский больше верю.

Прости, мне было невдомек,Что вечер для тебя потерян…

С минуту рассеянно поглядев на результат, Марина нажала на иконку «Доставить». Однако уже через секунду ей показалось, что послание вышло чересчур холодным и даже жеманным и что письмо Стольцева заслуживает совсем другого, куда более теплого ответа. Марина поспешно открыла папку «Исходящие» в надежде остановить отправку, но на ее глазах злосчастное сообщение самым подлым образом стремительно упорхнуло в бездонное чрево Всемирной сети.

* * *

Стоя у зеркала, Стольцев отрабатывал всевозможные способы уклонения от физических контактов во время передвижения по университету. Во-первых, он приучал себя все время что-нибудь носить в обеих руках. Например, портфель и пару книг. Для большинства людей этого оказывалось достаточно. Но не для всех. К тем идиотам, которые, даже видя, что обе руки заняты, все равно лезли с рукопожатиями, приходилось применять другие приемы. На этот случай Глеб специально купил в аптеке броский ярко-синий неопреновый бандаж, покрывавший запястье, часть ладони и весь большой палец. Всякий раз, когда кто-то проявлял излишнюю настойчивость, Глеб с виноватым выражением лица поддергивал рукав пиджака, демонстрируя бандаж. Если и это не помогало, в ход шла заранее отработанная гримаса боли, наглядно иллюстрирующая всю глубину мучений «потерпевшего». Ее-то Глеб сейчас и репетировал. Он донельзя наморщил лоб и страдальчески сощурил глаза. Да, вот так неплохо.

Он допоздна не выключал компьютер, надеясь получить ответ от Бестужевой. Письмо пришло только в одиннадцатом часу вечера. Глеб не без волнения открыл его. Какое разочарование! Нет, понять она, конечно, поняла, но почему-то решила свести все к шутке. Может, он был слишком напорист? Ладно, притормозим. Не зная, как ответить на полученную отписку, Стольцев выключил ноутбук и уселся доедать поздний ужин. Вино, буквально пару минут назад восторгавшее его тончайшим букетом, в одно мгновение утратило всю свою прелесть.

8. Божественный Юлий