Ave Caesar! <Дело о римской монете>

Сегодня, обдумывая меню, которое должно впечатлить Марину, он снова принялся перелистывать уже порядком подслипшиеся страницы этой библии гурмана. Любопытно, что по большей части трактат описывал рецепты для бедных плебеев, и лишь небольшой раздел был посвящен витиеватым блюдам патрицианского рациона. Глеб остановился именно на нем.

Сразу отбросив рагу из язычков фламинго как трудноосуществимое в плане закупки ингредиентов, он вчитался в прелюбопытный рецепт, носивший название porcus trojanus или «Троянская свинья»: поросенок, нафаршированный мясом птицы или устрицами. Самым сложным вариантом рецепта оказалась свинья, нафаршированная гусями, которые, в свою очередь, были нафаршированы рябчиками. Нет, это, пожалуй, даже чересчур.

Следовало отдать Апицию должное – поесть этот парень любил. Если верить Сенеке, Марк Габий Апиций, потакая своему чревоугодию, растратил безумную даже по нынешним временам сумму в 100 миллионов сестерциев. Когда его состояние уменьшилось до 10 миллионов сестерциев, что в принципе позволяло прожить в сытости и достатке долгие десятилетия, Апиций, поняв, что больше не сможет вести прежний образ жизни, покончил с собой.

Оставив несчастного Апиция, Глеб снова вернулся к книге. Его внимание привлекло одно из любимых блюд Цицерона – филе морской рыбы, смешанное с мозгами и печенью домашней птицы. Хм, может выйти совсем недурно. Глеб вспомнил современное блюдо, великолепно сочетавшее в себе мясо и дары моря, – свинину по-алентежски. Рецепт этого португальского деликатеса состоял в том, что молодую свинину следовало тушить вместе со свежими морепродуктами – в результате нежное мясо впитывало в себя морские ароматы и по вкусу становилось практически неотличимым от моллюсков. Да, рыба «по-Цицеронски», однозначно. Глеб оделся и отправился на ближайший рынок.

* * *

Бестужева позвонила в дверь его квартиры с какой-то совсем не женской пунктуальностью. Глеб открыл в фартуке, стилизованном под смокинг: лацканы, бабочка и все остальное в том же духе. На пороге он неловко чмокнул Марину в щеку и, извинившись, исчез в кухне.

Сняв плащ, Марина стала осматриваться. В прихожей висели миниатюрные акварельки, изображавшие неподвластные времени мраморные колонны на берегу бухты редкой красоты. Из кухни вернулся Глеб.

– Где это? – поинтересовалась Марина, показывая на акварели.

– Развалины древнегреческого храма на берегу Коса. Я иногда мечтаю на старости лет перебраться на этот остров и целыми днями вместо телевизора смотреть на море и античные руины.

– Но чем же ты станешь заниматься в такой глуши?

– Я же говорю: буду смотреть из окна, – совершенно серьезно ответил Глеб.

Марина сделал шаг назад, сложила ладони в подобие рамки и пристально вгляделась в акварели сквозь получившееся «окошко».

– Да, я бы, пожалуй, тоже так хотела…

Они сели за стол.

– Ах, какие запахи!

Глеб с удовольствием прочитал небольшую лекцию о кулинарном наследии Апиция, а затем торжественно предложил перейти к дегустации. За изысканной рыбой «по-Цицеронски» последовал не менее изощренный античный десерт под названием Gustum de praecoquis. Вообще-то в переводе с латинского это блюдо называлось «абрикосовой закуской», но Глеб, однажды приготовив его, дерзко причислил полученный продукт к категории сладостей: этакое соте из свежих абрикосов с листьями мяты в заправке из вываренного сладкого вина.

Марина поглощала пищу с видимым наслаждением истинного гурмана, с нескрываемым интересом разглядывая содержимое тарелки. Глеб был приятно удивлен ее аппетитом. Он уже давно понял, что поговорка «Путь к сердцу мужчины лежит через его желудок» является гендерным нонсенсом. Ну да, мужчина ради добавки всегда готов полюбезничать с поварихой – но не более того. Зато женщины идут практически на все, лишь бы простимулировать мужские кулинарные таланты, столь редко встречающиеся в дикой природе. Кроме того, женщина, которая ест с аппетитом, как правило, обнаруживает немалый темперамент в случае, если дело не заканчивается десертом, а доходит до «известных событий», как деликатно называл эту фазу отношений Буре.

Закончив есть и почти уговорив вторую бутылку вина, что тоже было хорошим знаком, они переместились на диван, куда по завершении древней части трапезы были поданы вполне современные кофе и шоколад.

До приезда такси оставался еще целый час. Лезть к Марине с признаниями и тем более с ласками было совсем не с руки, и Глеб уже собирался было прибегнуть к испытанному приему – показать семейный альбом, как вдруг Марина неожиданно заговорила о расследовании.

– Знаешь, я тут подумала… Смотри, все жертвы – молодые ребята, спортсмены. И при этом живут в разных местах и занимаются разными видами спорта. У них нет ничего общего, кроме спортивной фигуры и развитой мускулатуры.

– Ну да.

– Но понимаешь, какая штука… Ты видел, как теперь одевается молодежь?

Глеб кивнул.

– Тогда ты в курсе, что при нынешней моде фигура подростка любого пола почти полностью скрыта под бесформенной одеждой. Ты понимаешь, к чему я?

– Ты хочешь сказать, что убийца…

– Именно! Где-то видел их всех без одежды!