Авгур

Он моментально вспомнил черноликую ведьму, которая вчера изучала его с экрана. Кстати, та похожа на эту - не чертами лица, а чем-то другим. Выражением глаз, наверно...

- Что вы хотите?

- Мне кажется, у вас по отношению к нам возникло предубеждение. Причем, совершенно безосновательно...

- Извините, - сказал Андрей, - но у меня по отношению к вам ничего еще не возникло. Я не знаю, кто вы, и что вам нужно. И вообще, я только школу закончил. У меня неокрепшая подростковая психика. Меня нужно холить, оберегать и лелеять, а не пугать шаманскими плясками...

Она усмехнулась.

- Не прибедняйтесь. Впрочем, намек понятен. Ну, что ж, давайте сформулируем так: мы - это те, кого интересует природа времени.

- Исчерпывающе, - буркнул Андрей. - Она, вообще-то, многих интересует.

- Да, но не все ее понимают. Кроме того, наш интерес сугубо практический. Прикладной, если угодно.

- Серьезно? Может, поделитесь? В доступных терминах, так сказать, в научно-популярном-ключе...

- Пожалуйста. Представьте, что вы едете в поезде...

- Очень сложно представить, - сказал Андрей.

- Ценю ваш юмор, - сказала ведьма. - Так я продолжу?

- Прошу прощения.

- Если на повороте вы посмотрите назад из окна, то увидите хвост состава. А еще дальше - рельсовый путь, по которому поезд уже проехал. Это прошлое, оно неизменно. Те участки, что ближе к нам, можно рассмотреть хорошо. А те, что дальше - уже почти что неразличимы; они теряются в серой дымке, которую обычно называют историей. Это понятно?

- Вполне, - пожал плечами Андрей. - Не такая уж свежая аналогия. Америку вы для меня не открыли. А если посмотреть из окна вперед по ходу движения, то, значит, увидим будущее?

- Теоретически - да. Но существует одна проблема. Рельсы впереди еще не уложены. Будущее еще не возникло.

- И как же поезд идет без рельсов?

- Будущее формируется непрерывно. То есть, в рамках нашей метафоры, перед электровозом движется путеукладочный кран.

- Ну, предположим. И что из этого следует?

- Итак, мы знаем, что прошлое уже не изменишь. А вот с будущим есть разные варианты. Можно уложить совершенно прямые рельсы и ехать, соответственно, прямо. А можно уложить закругленные - и скорый поезд под названием 'Российская Федерация' начнет сворачивать в сторону. Поэтому представьте, что каждый день водитель путеукладчика получает конверт с печатью. В конверте - новое техзадание. Там указано, какие рельсы использовать. То есть, намечен ближайший курс.

- И кто его выбирает?

- А вот здесь начинается самое интересное. Машинист электровоза, вероятно, считает себя самым главным человеком на поезде. Этот седовласый мужчина, дирижирующий на досуге оркестром, действительно имеет особые полномочия. Например, он может гудеть. Ну, в смысле, подать гудок - очень громкий, такой, что все в округе вздрогнут от неожиданности. Или, например, он может резко нажать на тормоз, и пассажиры попадают друг на друга. Но курс определяет не машинист - из его кабины вообще ничего не видно, кроме путеукладчика. Так что, инструкции отправляет не он.

- А кто же? - спросил Андрей.

- Ну, на этот счет существуют разные мнения. Скажем, сторонники теории заговора пытаются доказать, что инструкции приходят с другого поезда. С конкурирующего маршрута. И, дескать, именно поэтому наш экспресс вот-вот упрется в тупик.

- А на самом деле?

- Это сложный философский вопрос, - она кокетливо улыбнулась. - Но почему бы не допустить, что и в наших вагонах есть достаточно разумные люди, способные выбрать правильный курс?

- То есть, мы сейчас... э-э-э... катимся в правильном направлении? Ну, спасибо, что успокоили. А то, знаете, смутные сомнения иногда возникали...

- А вы, значит, хорошо в этом разбираетесь? - она слегка подалась вперед, и глаза ее хищно сузились. - Ваш колоссальный жизненный опыт позволяет вам судить в масштабах страны?

- Ну... - Андрей немного смутился.

- Вам в эти годы плохо жилось? Лично вам, Сорокину Андрею Сергеевичу? Вы стояли на паперти? Пахали с утра до вечера? Теряли здоровье на рудниках? Нет, Андрей. Вы гоняли мяч, смотрели кино и - ах да, едва не забыла - ходили в школу. Ходили, да - но не для того, чтобы усваивать знания, а чтобы трепаться с друзьями на переменах и заигрывать с одноклассницами. Так, может, не стоит рассуждать о вещах, которые лежат за пределами вашего понимания?

- А может, обойдемся без лекций? - он почувствовал злость. - Да, мне пока похвастаться нечем, но я, вроде, и не лезу на ведущие роли. И, в отличие от вас, не претендую на то, чтобы, сидя в вагоне, отдавать указания машинисту. Почему вы, собственно, так уверены, что видите намного больше, чем он?

- Так ведь, Андрей Сергеевич, - она расслаблено откинулась на сиденье, - все зависит от того, как смотреть. Можно, например, из окошка высунуться - и уже будет видно гораздо лучше. А можно и не высовываться, просто внимательно приглядеться - и, я вас уверяю, иногда такие чудеса открываются...