Август. Первый император Рима

От имени делегации говорила Гортензия, дочь оратора Гортензия, главного соперника Цицерона. Речь, которую историк Аппиан вложил в ее уста, заслуживает внимания. Отметив неприглядные манеры Фульвии, Гортензия сказала, что триумвиры отлучили их от отцов, мужей и сыновей, которые должны были о них заботиться. Если они, женщины, чем-то навредили комитету, то пусть их внесут в списки, а если нет, то почему они должны делить наказание, если не делят с мужчинами вину? Они отказываются платить, потому что не получают, как мужчины, привилегий и должностей и не участвуют в общественной жизни. Причина, по которой их облагают налогами, – ведение войны – также не может быть принята всерьез, поскольку войны велись всегда, но с женщин никогда не брали налогов. Если в прошлом женщины вносили свой вклад в войну, они это делали добровольно, из своей личной собственности, но не со своих поместий и приданого, которые необходимы им для достойного существования. Никакая опасность не грозит сейчас их государству. Если галлы или парфяне придут, женщины последуют примеру своих матерей, но они не желают добровольно оплачивать гражданскую войну. Ни Марий, ни Сулла, ни Цинна, ни Помпей и ни Цезарь никогда не облагали женщин налогом, это сделал лишь нынешний комитет, обещавший реорганизовать государство.

Комитет, недовольный этой речью, приказал ликторам выставить делегацию. Поскольку Фульвия уже выказала свое отношение, можно предположить, что именно Антоний проявил столь явное недружелюбие, а его коллеги, поняв, что аудитория одобрительно восприняла речь Гортензии, поспешили его сдержать. Аплодисменты Гортензии означали, что женщины выиграли. После дальнейших совещаний комитет сократил число женщин, чье имущество облагалось налогом, с 1400 до 400. Они пополнили казну, заставив всех мужчин, владевших собственностью выше определенного максимума, отдать в казну сумму в размере одного годового дохода и одолжить государству два процента их капитала. С помощью этих мер были собраны деньги, необходимые для ведения войны в Македонии.

Приготовления к войне

Покончив с приготовлениями к войне, Антоний и Октавиан должны были выступить походом в Македонию, оставив Италию на попечение вновь избранных консулов Лепида и Планка. Октавиан, хоть и занял столь высокое положение, еще не мог спокойно почивать на лаврах. Ему нужно было навсегда закрепить за собой положение, которого он достиг.

Глава 6

Все вновь сходятся при Филиппах

Марк Юний Брут. Гай Кассий Лонгин. Кассий в Сирии. Военные расходы

Сцену с привидением в лагере Брута придумал не Шекспир. Темной ночью, когда Брут работал, в его военной палатке появился черный страшный призрак. Каждый историк, писавший о Бруте, рассказывает об этом привидении, которое на вопрос Брута «Ты кто? И почему явился предо мною?» отвечало: «Я – твой злой гений, Брут. Мы все сойдемся при Филиппах».

Кассий лишь рассмеялся, услышав эту историю. Это лишь галлюцинация, говорил он, нервное перенапряжение. Однако Брут впал в депрессию, отнимавшую у него все силы. В отличие от Цицерона, который был человеком слов и идей, Брут был человеком действия, и сейчас у него ничего не получалось, все валилось из рук.

Кассий был опытным полководцем, он уже доказал, на что способен, в дни войн Красса и Помпея, однако политиком он был посредственным. Прибыв в Сирию, он увидел, что провинция охвачена беспорядками. Юлий послал туда большой военный отряд в преддверии парфянской кампании, но из-за отсутствия всякого контроля из Рима легионеры сами стали представлять проблему. В одном из легионов убили командира и захватили три легиона, посланные для наведения порядка. Этим трем легионам на помощь послали еще три легиона из Вифинии, поэтому по прибытии в Сирию Кассий обнаружил здесь семь легионов, находившихся в состоянии войны друг с другом. Как только он огласил постановление сената о назначении его правителем Сирии, эти семь легионов, не связанных с событиями в Италии, беспрекословно ему подчинились. Тем временем четыре других легиона, которые набирали в Египте, завершив срок службы, направлялись домой через Палестину. Кассий со своими семью легионами вышел им навстречу и предложил или вступить с ним в сражение, или присоединиться к ним. Они не были готовы противостоять семи легионам и приняли предложенные условия; таким образом, по счастливому стечению обстоятельств Кассий получил под свое начало одиннадцать легионов. Ему повезло еще больше. Отряды знаменитых парфянских горных лучников, помня его добрую репутацию во время предыдущей войны, перешли на его сторону в качестве наемников.