Авиация и космонавтика 2010 05

П-39, точнее Р-39 «Аэрокобра» и И-153 «Чайка» - истребители, использовавшиеся как штурмовики. Правда, по рассказам отца, он с однополчанами прикрывал не Белл Р-39 «Аэрокобра», как записали в летную книжку штабисты, а Кертисс Р-40 «Томагавк» из 125-го истребительного авиаполка.

Здесь уместно привести замечание одного летчика-истребителя: «…летные книжки мы не проверяли. Уже после войны я посмотрел документацию. Велась она безобразно, поскольку никто из летчиков ее не контролировал. Много не дописывали, имелось много неточностей, что-то упущено».

Все чаще идут воздушные бои и 5 октября отец, проведя за день два воздушных боя, сбивает первый самолет противника:

5.10.41, МиГ-3, воздушный бой, 1 полет, 55 минут;

5.10.41. МиГ-3, воздушный бой, сбил Me-110, 1 полет, 55 минут, сбил 2 Me-110.

Здесь еще одна штабная путаница - из этой записи в летной книжке не ясно: в воздушном бою сбит один или два Ме-110?

Проведенный с Ме-110 бой был связан с примечательными обстоятельствами. По словам отца, в тот день в 34-й ИАП прилетел на своем новеньком МиГ-3 заместитель командира 6-го ИАК П.М. Стефанов-ский, который направился в штаб полка. В это время высоко над аэродромом появился немецкий двухмоторный самолет. Отец только что вернулся из боевого вылета и ждал на стоянке, когда его МиГ подготовят к следующему вылету. Командир эскадрильи бросился к отцу:

Давай, в воздух, на перехват!

- Мой самолет заправляют.

- А это, чей?

- Стефановского.

- Садись в него и взлетай!

«Немец» уходил. Как рассказывал отец, он догнал самолет противника на высоте 6 тыс. метров. Затем попытался скрытно подойти к нему сзади из нижней полусферы, но все-таки нарвался на очередь немецкого стрелка и сам открыл огонь. Он видел, что попадает, но Ме-110 шел как заговоренный. Тогда отец нажал гашетку пулеметов и не отпускал ее, пока не кончились патроны, а «немец» загорелся и рухнул на землю.

Приземлившись, отец поставил МиГ на прежнее место. Однако после длительного полета на максимальном режиме и непрерывной стрельбы вид самолета был ужасен: залитый маслом, в копоти и пулевых пробоинах, стволы пулеметов деформированы и в окалине. Появившийся Стефановский оторопел:

- Какой варвар летал на моем самолете?!

Ему показали варвара и доложили, для какой надобности был использован его самолет.

- Немца-то сбил?

- Сбил, товарищ полковник.

Ну, и забирай эту машину себе, сам на ней летай.

Взял в полку У-2 и улетел, куда ему было надо.

Много лет спустя, Герой Советского Союза, генерал-майор авиации и известный летчик-испытатель П.М. Стефановский подарил отцу свою книгу «Триста неизвестных» с надписью: «Георгию Николаевичу Урвачеву Помощнику командира 34 ИАП по ВСС (воздушно-стрелковой службе) в то памятное время. На память о легендарных событиях отражения Октябрьского наступления немцев под Москвой в грозном 1941 году с аэродрома Ржев. И о сбитом Вами немецком бомбардировщике Ю-88, пилотируя моим счастливым истребителем МиГ-3.

Стефановский. 4.9.70» Немного запамятовал Петр Михайлович. Был сбит не Ю-88, а Ме-110.

Видимо, опыт этого боя заставил отца впоследствии отказаться от атак самолетов противника сзади из нижней полусферы, хотя они кажутся более безопасными из-за того, что стрелку противника трудно наблюдать за атакующим истребителем и вести заградительный огонь по нему (мешают фюзеляж и «хвост» собственного самолета). Однако такая атака затянута, так как ведется с набором высоты и малой скоростью сближения. Поэтому отец и успел «принять» на свой самолет несколько пробоин.

Он говорил, что после этого боя предпочитал атаковать сверху, пикированием на цель, на повышенной скорости. В этом случае приходилось идти прямо на пулеметы стрелков самолета противника, но атака была скоротечной. Надо было только успеть прицелиться и открыть огонь раньше, чем это сделает противник. Как свидетельствует боевой счет отца, ему это иногда удавалось, а его противникам -ни разу.

Далее, в летной книжке снова записи о воздушных боях в октябре. Два боя 7 октября, через день -еще один. Через неделю, 17 октября, два боя с Ме-110 и еще два в особо памятный день, когда под Москвой развернулось настоящее воздушное сражение:

22.10.41, МиГ-3, воздушный бой, 1 полет, 55 минут;

22.10.41, МиГ-3, воздушный бой, 1 полет, 50 минут.

По запискам отца: «В этот день бои шли от Тушино до Люберец весь день, но ни один немецкий самолет не прорвался к Москве».

Эти события и участие в них 34-го ИАП описаны исследователями, изучавшими действия авиации в битве под Москвой. Как следует из материалов этих исследователей, утром над Москвой была сильная облачность, видимость не превышала двух километров, но ближе к полудню облака поднялись на высоту 1000 - 1500 метров. Немецкие самолеты группами по 60 машин атаковали цели в ближних пригородах Москвы.