Погода была мглистая, густые облака шли уже на высоте 200 м. После спуска гидро "Меркурий" с "Николаем" должен был продолжить путь к точке Аз. Все эти обстоятельства делали воздушную разведку крайне рискованной, так как аэропланам, имевшим задачу лететь к Босфору, приходилось весь полёт совершать по компасу без всякой надежды, что севшего в море из-за порчи мотора смогут найти.
Невзирая на все опасности, лейтенант Рогозин продолжал полёт до тех пор, пока позволил мотор. Повернувши назад вследствие начавшихся перебоев, он не видел "Николая" и нашёл его только по компасу, к которому и сел благополучно в 7 ч 31 мин, не видевши в море никаких кораблей".
Из приведенного видно, что первому экипажу повезло, но метеорологические условия ухудшились и вторым в 7 ч 45 мин вылетел лейтенант Утгоф с наблюдателем унтер-офицером Аристовым на аппарате № 25, чтобы лично оценить обстановку.
Награды: орден св. Георгия 4-й степени, св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом, французский орден "Офицерский крест Почетного легиона".
"Уже через 5 мин полёта я потерял всякую ориентировку. Из-за сырой погоды мотор стал давать перебои. Я стал искать "Николая" и тут мне чрезвычайно помогла наблюдательность и сообразительность унтер-офицера Аристова, которому удалось угадать направление на "Николая". Проплутав во мгле 30 мин. я случайно наткнулся на "Николай" и сел к нему в 8 ч15 мин. При подъёме аппарата на усилившейся зыби подъёмным блоком повредило верхнюю плоскость аэроплана". Напомним, что за два месяца до этого, в феврале 1914 г. лейтенант Утгоф и обучаемый им лётчик мичман А.А.Тюфяев упали в море на самолёте "Кертисс-Е" после того как вошли в полосу плотного тумана и потеряли пространственную ориентировку, свалились. Летчики отделались ушибам, а самолёт по причине изношенности списали. И в тот раз, судя по всему, метеоусловия оказались не только неблагоприятными, но и опасными для полётов. Из отчёта Утгофа: "вернувшись, я доложил командиру, что продолжать разведку бесполезно и слишком опасно. Об этом было сообщено на "Меркурий", но оттуда последовал ответ продолжать разведку впредь до распоряжения из штаба командующего". Выполняя приказание, работу продолжили. В 8 ч 52 мин полетел лейтенант Лучанинов с наблюдателем матросом Бугаевым. Но не видя кругом Себя во мгле ничего, через 13 мин вернулся и сел на воду. При подъёме у аэроплана сломалась добавочная плоскость. К этому времени последовало распоряжение прекратить разведку.
Морское командование, судя по следующей части отчёта, всё больше входило во вкус: "Около полдня погода слегка прояснилась, зыбь начала уменьшаться, все повреждения были исправлены, о чём сообщено в штаб. Оттуда последовало распоряжение спустить гидро". Дальнейшие события показывают, что управляли корабельной авиацией не очень квалифицированно: "…так кок задача аэропланам не была дана, я (Утгоф) поручил лейтенанту Коведяеву с мотористом — фотографом Семененко подняться в воздух и лететь к Кара-Бурну для наблюдения за стрельбой 2-й бригады и фотографирования местности". Однако на его самолёте через 20 мин после взлёта потёк радиатор, пришлось произвёсти посадку и прибуксировать самолёт катером. Не имея задачи, выполнено три самолёто-вылета, один из которых (Рогозин) также закончился вынужденной посадкой. Завершил этот этап лейтенант Утгоф, самый подготовленный и, в каком-то смысле везучий, лётчик.