Авиация и время 2000 03

… В начале 1945 г. гитлеровская авиация с отчаянием обреченной предприняла свои последние наступательные действия. В ходе операции «Боденплатте» немцы атаковали базы союзной авиации и сумели нанести немалый урон. Кроме того, активно штурмовались советские аэродромы, а в воздухе над переправами через Одер разгорелись ожесточенные бои. Именно здесь в апреле 1945 г. Кузнецов совершил свой второй воздушный таран. Ведомая им четверка истребителей встретилась над Штернбеком с двенадцатью FW 190, и ситуация двухлетней давности почти в точности повторилась. Немцы атаковали превосходящими силами, однако Иннокентию сразу удалось сбить их ведущего. В это время вражеская пара набросилась на ведомого Кузнецова. «Фоккеры» были совсем рядом, времени маневрировать и прицеливаться не оставалось. «Решение идти на таран… Да не решение это, а одновременное движение души и мускулов. На обдуманное решение время требуется, а в воздушном бою его не бывает». Грохот удара и скрежет металла были последними звуками для немецкого летчика. Иннокентию свою поврежденную «кобру» удалось дотянуть до линии фронта и посадить на нейтральной полосе. По последним официальным данным, за годы Великой Отечественной дважды тараны совершили только 34 летчика.

9 мая 1945 г. его истребитель барражировал в небе Берлина. «Вся война пронеслась под крылом – от первого часа до последнего!». На счету зам. командира 30-го ГИАП Гвардии м-ра И. В. Кузнецова значилось 356 боевых вылетов и 27 официальных воздушных побед, из них 15 сбитых лично и 12 – в группе. Фактически их было больше. Вспомним, что м-р Хлусович называл 15 групповых побед еще в апреле 1943 г. Не всегда регистрировались сбитые самолеты, упавшие на вражеской территории или «забытые» в суматохе отступлений начала войны. (Так, очевидно, это было и с Не 111, который Кузнецов сбил 22 июня 1941 г.) Его боевой счет уже давно «тянул» на звание Героя Советского Союза, но Иннокентий Васильевич был награжден лишь орденами Красного Знамени, Отечественной войны, Красной Звезды и 4 медалями. В конце войны его в очередной раз «ограничили» и вместо Золотой Звезды вручили орден Александра Невского. Впрочем, эта редкая награда среди ветеранов подчас считалась даже более престижной.

* К тому времени уже капитана.

Спустя годы причина «зажима» Кузнецова отчасти прояснилась. Не взлюбили «политотдельцы» офицера, у которого и образования-то 7 классов да авиашкола, а командует он слишком самостоятельно (и тем обиднее, что успешно!), да еще и «по характеру вспыльчив». Впрочем, у комиссара 180-го ИАП В. И. Зиновьева «не самые добрые отношения» были и с другими летчиками полка. Например, тому же С. Ф. Долгушину, ставшему Героем Советского Союза уже в начале 1942 г., он «простил» 4 победы, которые тот имел до прихода в эту часть. Есть и другая, еще более интригующая версия. После первого тарана Кузнецов находился на излечении в московском Центральном авиагоспитале в Сокольниках. В ожоговой палате с ним соседствовал Василий Сталин, попавший туда после своей известной рыбалки со взрывчаткой. Разжалованный из командиров 32-го ГИАП и отлученный от полетов Сталиным-отцом, находившийся фактически под домашним арестом, Василий Иосифович пребывал не в лучшем расположении духа. А тут еще рядом не признающий «политеса» ас, представленный к Золотой Звезде. Мало ли что могло произойти между молодыми мужиками. В такой ситуации достаточно было одного неверного слова, чтобы возникли большие последствия.