Авиация и время 2009 06

Что касается конструктивных просчетов, то наиболее слабым местом истребителя был фонарь кабины: при превышении скорости или перегрузки, а сделать это на «летучем» Як-3 часто было легче, чем соблюсти ограничения, сдвижную часть фонаря могло либо сорвать, либо заклинить.

Для улучшения прочности крыла осенью 1944 г. ОКБ-115 выпустило бюллетень, по которому самолеты дорабатывали. Командующий 16-й ВА генерал С.И. Руденко о доработке Як-3 вспоминает так: «Главный инженер армии генерал Ребров, командир корпуса (приданного 16-й ВА 3-го ИАК. – Авт.) Савицкий прекрасно организовали работу. И все-таки потребовался целый месяц, чтобы устранить дефект на всех машинах. К середине декабря личный состав 3-го ИАК с помощью рабочих авиапромышленности ввел в строй все истребители и начал патрулирование в воздухе и дежурство на аэродромах…».

Як-3 полка «Нормандия-Неман»

Летчик «Нормандии» Жако де Сен-Фаль и его механик

Старания «технарей» из ПАРМ и частей ВВС, а также выездных бригад авиазаводов окупились сторицей – там, где в бой вступали Як-3, противник шансов практически не имел. При штурме печально знаменитого укрепрайона на Зееловских высотах, закрывавшего путь на Берлин, противник организовал четкое взаимодействие зенитной артиллерии и истребителей, выделив для этой работы лучшие части люфтваффе. Чтобы дать штурмовикам уничтожить важный опорный пункт, а заодно поднять боевой дух пехоты, командир 265-й ИАД п-к А.А. Карягин придумал отвлекающий маневр: один из лучших асов 812-го ИАП Герой Советского Союза к-н Федоров должен был над заданной точкой в одиночку выполнить на Як-3 каскад фигур высшего пилотажа, вызвав огонь на себя. Над местом в высшей точке петли Нестерова он увидел быстро приближающуюся пару длинноносых «фоккеров» FW 190D-9: «…оценив обстановку, я вывернул «Як» в нормальное положение… и оказался с «фоккерами» на встречных курсах. Разошлись. Разворачиваюсь и захожу в хвост ведомому пары. Не ожидал, что они такие олухи! Разве можно на малой высоте вступать в бой на виражах с «Яком», да еще одной паре! Ведь у них маневренность против моей «дубовая». Через минуту я показал наземным войскам, что летчики не только фигуры пилотажа крутить умеют: всадил в ведомого «фоккера» такую порцию стали, что он мгновенно вспыхнул, завертелся волчком и со взрывом грохнулся в расположение наших войск. Ведущий намотал это на ус – полупереворотом перешел в пикирование и дал деру…». Пока в небе вертелась карусель, зенитки молчали, и Ил-2 без помех «накрыли» свою цель.

Были столкновения Як-3 и с реактивным противником. Такой случай описывает в своих мемуарах Арсений Ворожейкин. В апреле он в составе группы летчиков-инструкторов Управления фронтовой авиации ВВС был направлен в 16-ю ВА, поддерживавшую с воздуха войска 1-го Белорусского фронта, штурмующие Берлин.

Вылетев на Як-3 в паре с к-ном Трещовым, над центральными районами города они увидели пару FW 190, пытались атаковать, но те скрылись в дыму пожаров, а когда вынырнули, оказалось, что внезапно появившиеся «Лавочкины» с первой атаки уже «срезали» обоих Вдруг ниже появился необычный самолет с четырьмя реактивными двигателями под коротким крылом: «Арадо-234»!

«У меня высота шесть километров. Когда реактивный противник будет предо мной под углом 45 градусов, пойду отвесно вниз и там перехвачу его.

Как всегда, «Як» легко, точно игрушка, перевернулся и отвесно пошел к земле, быстро набирая скорость. Враг оказался сзади. Почему бы ему не изловчиться и не ударить меня из четырех пушек, а может, еще и из ракет? (Фактически вооружение большинства серийных Ar 234В-2 обычно составляло только две 20-мм пушки, но тогда точной информации еще не было. – Авт.). Ему стоит только поднять нос, и он, имея огромную скорость, сразу настигнет меня. И я резко кручу машину на пикирование, чтобы посмотреть, как реагирует на меня «Арада».

Самолет по-прежнему летит низко и скоро обгонит меня. Здесь-то и должен я его подловить. И снова кручу машину, «Як» повинуется с трудом… рвется выйти из пикирования… Стрелка прибора скорости уже вибрирует на круглой и опасной цифре – «семьсот». И мой «Як», словно отрешившись от жизни, потерял резвость и не рвется вверх, в небо, а с холодной отрешенностью идет к земле.

Машина не рассчитана на такую большую скорость: может развалиться. А если хватит прочности, не выйдет из пикирования: засосет. С полным напряжением начинаю выводить. Слушается туго, но слушается…

«Як» молодец, выдержал. В глазах проясняется, вижу горизонт, небо, землю. Где-то здесь должна быть «Арада». Вот она!.. И тут случилось то, чего я перестал уже опасаться. Раздался взрыв, удар по голове… Сознание четко отметило: это последняя атака. Разрыв снаряда в кабине. . Но почему обдало холодом, а не жаром и я не чувствую ни боли, ни палящего огня. Рассыпался самолет?.. Однако передо мной снова небо, земля, горизонт и «Арада».. Вот оно что – сорвало с кабины фонарь… Беру «Араду» в прицел!