Австро-Венгерская империя

Пожелание автору в этой связи только одно — в будущих работах по истории Австро-Венгерской монархии шире использовать компаративизм — сравнение опыта решения национального вопроса в других многонациональных империях, прежде всего в Османской (где творцы Версальской системы пошли «австрийским путем» — путем развала) и особенно в Российской.

В последнем случае это особенно важно, ибо в русских правящих кругах после отмены крепостного права в 1861 г. и постепенного укрепления принципа национальности (перепись 1897 г., когда в опросный лист впервые был внесен вопрос — «какой вы национальности?») не иссякал интерес к опыту национально-культурной автономии Австро-Венгрии в 1861-1914 гг.

Он проявился как в реформах царского премьер-министра П. А. Столыпина (проект восстановления автономии в «русской» Польше, национальных земств в Западном крае — Литве, Западной Украине и Западной Белоруссии), так и левых «самостийников» (всероссийское совещание «националов» во время Февральской революции в сентябре 1917 г. в Киеве под председательством профессора Михаила Грушевского).

Более того, австро-венгерская национально-культурная автономия (для благозвучия прикрытая термином «австро-марксизм») стала основой национально-государственного строительства и у большевиков во главе с В. И. Лениным и Л. Д. Троцким. Ведь первая Конституция СССР 1924 г. во многом повторяла конституцию («Февральский патент») 1861 г. Габсбургов. В 20-х — начале 30-х гг. в СССР существовали не только союзные и автономные республики, национальные округа, области и районы, но и «национальные деревни», нередко всего из десятка дворов.

Большевики пошли дальше своих «учителей» из Австро-

Венгрии: они начали изобретать даже письменность для малых народностей Крайнего Севера и Дальнего Востока, открыли для них специальный вуз в Ленинграде, пытались создать среди живущих в ярангах чукчей и ненцев «национальную» интеллигенцию (французы, например, от таких финансовых затрат в своих бывших колониях в Черной Африке отказались — там в Сенегале, Гвинее, Мали и др. негритюд — национальную африканскую культуру — вот уже почти полвека развивают на иностранном — французском — языке).

С распадом СССР интерес к австро-венгерскому опыту не только не исчез, а даже обострился¹

, что отражает опасение очень многих ученых и политиков, что не только СССР, но и РФ «пойдет своим (австро-венгерским) путем» образца 1918 г., а Запад ей в этом «поможет». Однако до сих пор даже ученые головного Института славяноведения и балканистики РАН не создали обобщающего труда по истории и национально-культурной автономии империи Габсбургов, ограничиваясь пока только сборниками статей². Лишь отдельные аспекты этой истории затронуты в вышедших в советское время и идеологически направленных («европейский социалистический лагерь» — СЭВ и ОВД) историях Польши, Венгрии, Югославии и др.

Тем ценнее выглядит удачная попытка молодого исследователя, выпускника МГУ родом из Белоруссии Ярослава Шимова, создавшего, на наш взгляд, серьезную книгу об Австро-Венгрии, все еще покоящейся, как таинственная Атлантида, на дне «исторического океана».

Владлен Сироткин, доктор исторических наук, профессор, ведущий научный сотрудник Института Европы РАН.

Май 2002 г. Москва

ВВЕДЕНИЕ :Объединители

Династия Габсбургов и история Центральной Европы

Первоначально эта книга задумывалась как своего рода семейная сага. Такие саги обладают удивительным обаянием. Есть что-то магическое в наблюдении за тем, как одно поколение сменяет другое, молодые мужчины и женщины в большинстве своем становятся почтенными семейными людьми, а затем дряхлыми стариками и наконец уходят в небытие, оставив по себе добрую память или дурную славу — а то и вовсе пустоту, молчание, которое и есть подлинное небытие, поскольку известно, что человек жив до тех пор, пока о нем помнят. На смену ушедшим приходят их дети, новая череда мужчин и женщин, с иными — а на самом, деле теми же, что у родителей и дедов, — заботами и проблемами, радостями и напастями.

Семейные саги дают человеку возможность вырваться за пределы своей маленькой жизни, стать на минуту наблюдателем, над которым не властно время и который может спокойно следить за тем, как из повседневности вырастает История. Ощущение причастности к историческому процессу, неотделимости каждого человека от бытия человечества возникает при чтении любых семейных летописей, будь то хроники знаменитых родов, обычных семей или же художественные эпопеи вроде «Саги о Форсайтах» Дж. Голсуорси, «Будденброков»

Т. Манна или «Ста лет одиночества» Г. Гарсиа Маркеса. Жизнь и деятельность правящих династий в этом смысле особенно интересна, поскольку волею судьбы такие семьи стали неотделимыми не только от истории, но и от самого образа той или иной страны, от самоощущения или, выражаясь научным языком, идентичности ее народа.