Автобус славы

- Да, все рано или поздно лягут в могилу. А Зак вот оказался в соусе. - Тут Памела посерьезнела. - Ники?

- Да?

- Те трое, которых привел Шарп.

- О да, у меня еще не было возможности поздороваться.

- Я не хочу обижать троих незнакомцев, но... - Памела пожала плечами. - В них есть что-то тревожное.

- Поверь мне, Памела, в каждом из нас было что-то тревожное, когда мы только приехали сюда. Я три недели подряд кричала, умоляя, чтобы мне дали дозу.

- Да, но эти парни...

- Шшш, милая. Не волнуйся. С ними все будет в порядке.

Ники поспешила прочь, чтобы наполнять чашки кофе в закусочной.

Памела пробормотала себе под нос: - Господи, надеюсь, все будет в порядке. Что-то мне подсказывает, что на мили вокруг нет ни одного копа.

Через несколько мгновений Терри переворачивал на сковородке еще несколько розовых питсбургеров.

"Человеческая плоть шипит так же, как говядина, - сказала себе Памела. -

Если бы только трое незнакомцев знали, что – или кого – они едят".

Откуда-то из глубины пришла еще одна мысль: "Почему-то, глядя на этих троих, я не думаю, что им было бы не наплевать".

Глава 38

- Кому, по их словам, принадлежал этот трейлер? - спросила Бутс, входя в гостиную с огромным пушистым белым полотенцем, обернутым вокруг тела, и еще одним на голове.

Дюк пожал плечами.

- Какая разница?

Он закурил сигарету, откинулся на спинку дивана.

Выпустил дым в потолок.

Задумался.

"Мне становится не по себе, когда Дюк начинает думать, - сказал себе Норман. - Парень что-то замышляет.

Незаконное.

Смертельное?"

Бутс удобно устроилась в черном кожаном кресле. Оно было старое. Потертое. Но все равно удобное. Норман сидел в его двойнике у окна, выходившего на кладбище. Настоящий Бут-Хилл[37].

"Наверное, несколько разбойников спят там в сапогах.

Кстати, о сапогах..."

Бутс нахмурилась.

- Разве Лорен не говорила, что этот трейлер принадлежит кому-то по имени Валерия?

- Вальдемару, - поправил ее Норман. - Лорен сказала, что он принадлежал Грегору Вальдемару, но он переехал два года назад.

- Черт. Оставить такое прекрасное место? Я могла бы поселиться здесь, а ты, Дюк?

- Я не пускаю корни в одном месте. Я бродяга.

- Я слишком много брожу, - сказала Бутс.

- Что ж, думаю, нам нужно двигаться дальше, - сказал Норман. Он наблюдал, как Бутс наклонилась вперед с того места, где она сидела в кресле. Она осмотрела маленький волдырь на мизинце, который натерла ее любимая обувь.

Наклонившись, она ослабила полотенце.

Норман увидел мягкое бледное декольте.

Хммм...

Эти старые мысли возвращались.

- Я за то, чтобы двигаться дальше, - сказал Дюк и выпустил в потолок колечко дыма. – Со временем.

- О, Дюки, мне кажется, это хорошо. Мы можем отдохнуть здесь.

- Но полиция... - начал Норман.

- Ты слишком волнуешься, приятель.

- Кроме того, я не думаю, чтобы в таком маленьком городке появлялись копы. - Бутс осмотрела другую ногу. Одна из ее сисек вывалилась наружу. –Упс, простите, ребята.

Дюк ухмыльнулся:

- Да на здоровье!

- Ребята, вы готовы принять душ? Эта вода ужасно приятна после нескольких дней в пути.

- Звучит неплохо, - Дюк встал, зевая. - Может, и в постель скоро попаду.

Бутс потянула за полотенце, чтобы убедиться, что она прикрыта.

- Разве не мило что эти люди дали нам трейлер? Он такой большой. А еще есть холодильник, плита и все остальное.

- Они кажутся хорошими людьми, - сказал Дюк. - Мы должны остаться и обязательно выразить им свою благодарность.

Дюк придал этому замечанию зловещий вид.

- Ладно, пора в душ. Он вышел из гостиной.

Бутс сняла полотенце с головы и потерла им подбородок, слегка постанывая в удовольствии от его мягкости.

Норман выглянул в окно.

Не хотел, чтобы выглядело, будто он смотрит на ее голые ноги. Полотенце едва прикрывало ее широкий зад...

"И еще какой зад..."

Его сердце забилось быстрее...

"Эти стоны. Она издавала их, когда я вводил в нее.

Дюк в душе.

Мы снова одни. Она издает эти звуки. О нет.

У меня встает.

В любую секунду она это заметит. Почему часть меня находит ее отталкивающей, свиноподобной? Но потом другая часть, становящаяся больше с каждой секундой, находит ее такой сексуальной... Такой желанной..."

Норман с подозрением смотрел на то, как его эмоции совершают эти сумасшедшие колебания от похоти к отвращению.