Автограф убийцы

– Нет. Он вообще все на шутку перевел. Вспылила, говорит, невеста. Приревновала меня к секретарше. Это когда я к нему с миссией ходила, тогда он про ревность и придумал. Только не в ревности там дело было, – снова переходя на шепот, сообщила Белла.

– Почему вы так решили? – полюбопытствовала я.

– Да потому что я кое-что из ее угроз хорошо расслышала! И, поверьте мне, про секретаршу там ни слова сказано не было.

– А про что было? – допытывалась я.

– Этого я не поняла, – досадливо поморщилась Белла. – Слишком быстро все произошло. Помню только, что девушка про какие-то махинации упоминала. Грозилась выложить всю правду. А кому и какую правду, я не в курсе.

– Понятно. Да, может, и несерьезно все это, – предположила я. – В гневе человек и не такое наговорить способен.

– Кто их знает, – протянула Белла. – Хотя я лично сомневаюсь, что слова эти на пустом месте сказаны были. Не похожа она была на ревнивую дурочку, понимаете?

– А как девушка выглядела? – ухватилась я за новую возможность выпытать подробности давнего скандала.

– Эффектная штучка, вот как! Высокая, зеленоглазая. Губы пухлые, хоть она их в гневе и поджимала. Костюм тысяч на пятнадцать потянет. Сумочка из натуральной кожи, туфли на высоченном каблуке. Тоже не на распродаже купленные. Короче, девушка не бедствует, это сразу ясно. Станет такая фифа из-за мужика убиваться? Да еще домой к нему приходить, отношения выяснять. Нет, тут дело не в ревности было, точно вам говорю.

Я была склонна согласиться с мнением Беллы насчет скандалистки, но выудить из нее дополнительные подробности, чтобы получить хоть намек на другую версию, мне не удалось. Минут двадцать я кружила вокруг да около, а результата не было никакого. Выяснила лишь то, что девушка пользовалась париком. Платиновый парик в форме стрижки «каре». Стильный, дорогой, и девушке к лицу был.

Обсудив достоинства и недостатки париков, я стала прощаться. Белла выразила надежду, что эта наша встреча не последняя, и, вдруг вспомнив, что не выяснила причины моего появления, запоздало спросила:

– А вы по какому вопросу заходили-то?

– Я ваш новый жилец, – огорошила я ее. – Временный, конечно. Какое-то время поживу в вашем доме.

– Правда? Вот здорово! А в какой квартире? – обрадовалась Белла.

– В той, где раньше Денис ваш жил, – объявила я и, пока Белла стояла с раскрытым от удивления ртом, попрощалась и ушла.

Мне предстояло пообщаться с охранниками у ворот жилого комплекса. К ним я заявилась с той же версией, что и к Белле. Представилась новым жильцом, сообщила, что буду проживать в квартире номер пятнадцать. Охранник невозмутимо выслушал мое сообщение и сказал:

– Александр предупредил, что вы будете задавать вопросы по поводу посетителей, которые заявляли, что идут в пятнадцатую квартиру. Я тут список подготовил. Посмотрите?

Одобрительно взглянув на охранника, я похвалила его предусмотрительность; и, взяв предложенный список, начала изучать его. Охранник выписал имена всех, кто был в квартире Дениса за весь период его проживания в этом доме. Напротив каждого имени стояла дата и время посещения. Глядя на скудно заполненный листок, я разочарованно протянула:

– За шесть месяцев всего девять посетителей? Он что, вообще никого к себе не приглашал?

– Практически никого. Все, кто приходил согласно этому списку, заранее приглашались хозяином квартиры. За исключением вот этой особы, – охранник ткнул пальцем в листок.

Я прочла запись. «Наталья Шереметьева. Одиннадцать – сорок». И дата посещения.

– Это случайно не та девушка, что скандал в подъезде учинила? – спросила я.

– Совершенно верно. Она пришла без предварительной договоренности. Охранник позвонил хозяину квартиры, но тот от встречи отказался. Согласно инструкциям, охранник не должен был пропускать ее, но ей как-то удалось уговорить его сделать это. В итоге, после скандала, он потерял место. Сам хозяин претензий не выдвигал, а вот другие жильцы молчать не стали.

– Жаль парня, – посочувствовала я.

– Думать головой надо было, прежде чем на поводу у красивой женщины идти, – отрезал охранник.

– А вы, значит, всегда только по инструкции действуете? – подтрунила я над ним.

– Всегда, – без тени улыбки ответил охранник. – Я своим местом дорожу.

– Имена посетителей записывают с их слов, или требуется предъявить какой-то документ? – переходя на серьезный тон, спросила я.

– По инструкции положено требовать документ, но иногда охранники делают исключение.

– Шереметьева входила в число дозволенных исключений?

– К сожалению, да, – неохотно признался охранник.

– Скажите, а в ночное время тоже вы дежурили? – спросила я.

– Да. График дежурства сутки – через двое. Заступил в восемь вечера, сменюсь тоже в восемь, только сегодня, – отчитался охранник.

– И вчерашней ночью мимо вас посторонние не проходили, так? – задала я следующий вопрос.

– Все положенные отметки есть в журнале, – отчеканил охранник.

– Так были вчера посторонние или нет? – неудовлетворенная ответом, повторила я.