Авторские права

В то время как Саша спешил к своей жене, Сергей включил мобильный телефон, чтобы позвонить в милицию. Он остался один в этом мрачном помещении, где лежало мертвое тело их друга. Такси они отпустили, а Саша уехал на машине Димы. Но… это были не все машины, которые в этот день останавливались возле склада. Еще одна машина, о которой никто не догадывался, находилась с другой стороны двухэтажного здания. Она покорно ждала своего хозяина, который уже наметил себе очередную жертву. Сергей еще раз посветил на стену, где была выведена ужасная надпись, и нажал на кнопку вызова.

. . .

Скорость: 100 км/час

Но что-то мучало и терзало подсознание Саши и никак не отпускало, с каждым километром его предчувствие все настойчивее стучало в дверь, возможно в ту саму, которую он видел в своих кошмарах. Отдельные кадры последних дней продолжали мелькать у него перед глазами, словно какой-то сумасшедший режиссер снял только понятный ему одному фильм, а вот ему, Александру Логинову, предстояло эту видеонарезку расшифровать. Саша перебирал кадр за кадром, пытаясь найти такой нужный ему ответ, на такие нужные для него вопросы.

Жив Власов, или нет? Куда исчезло тело? Как остановить убийцу?

Саша, почему-то, вспомнил тот день, когда они в первый раз получили снимки. В тот день они думали, что это чей-то глупый розыгрыш. Каждый брал фотографии в руки и внимательно рассматривал.

/ Обычные писательские очки, если нужно что-то внимательно рассмотреть /

Внимательно рассматривали каждый снимок, гадая, что бы они могли значить. Внимательно. Внимательно каждый снимок, каждую деталь, чтобы ничего не пропустить.

ВНИМАТЕЛЬНО

Это слово большими буквами врезалось в сознание Саши, оно буквально кричало в его голове. Они все внимательно рассматривали эти странные и непонятные снимки. Все. Тогда еще все. Андрей, Дима, собственно он сам, и Сергей.

Скорость: 110 км/час

/ Обычные писательские очки, если нужно что-то внимательно рассмотреть /

Противно завизжали тормоза, явно недовольные таким обращением с машиной. Резина сцепилась с асфальтом, оставляя черный след протекторов. Автомобиль остановился, как вкопанный, посреди проезжей части. Другие машины объезжали серую «девятку», сигналили и что-то выкрикивали в окно ее владельцу. Но Саша был далеко, он их не слышал. Он слышал слова своего друга, произнесенные им на гудановском кладбище.

/ Обычные писательские очки, если нужно что-то внимательно рассмотреть /

Саша посмотрел на свои руки и увидел, что они дрожат. Дрожат от страха. Или быть может от той правды, которая рвалась наружу?

– Почему же ты ни разу не надел свои очки, чтобы внимательно рассмотреть фотографии? – Саша испугался собственного голоса, раздавшегося в пустом салоне. Или не голоса, а вопроса?

Сергей ни разу не надел свои очки. Они три раза получили снимки, и ни разу он не надел свои очки, а ведь эти снимки надо было, как Сергей сам говорил, рассмотреть очень внимательно. И если бы они случайно не выпали, тогда, на кладбище, они бы вообще не узнали, что он ими пользуется. Но вот, что еще добавило дополнительных баллов его возрастающему страху – очки Сергея, были точной копией очков Евгения Власова. Именно такие были на нем в день, когда он погиб.

– Сергей, что все это значит? – Еще один вопрос без ответа повис в салоне автомобиля.

Чтобы это не значило, ему нужно было ехать к Татьяне, и как можно быстрее. Мотор заревел, и машина рванула вперед, подгоняемая опасениями и догадками своего водителя. Саша чувствовал себя человеком, который разгадывал хитроумную головоломку, придуманную чьей-то больной фантазией. Отгадаете – будете жить, нет – смерть, а она оказалась очень проворной, и уже успела поставить свой знак качества на его друзьях. Андрей, Света, Дима… Дима. Дима. Что он хотел ему сказать, там, лежа на холодном полу, истекая кровью, и чувствуя, как холодные пальцы смерти, вот-вот сожмут его горло. Саша был там, рядом с Димой…

Окровавленный палец движется туда-сюда, выводя какие-то непонятные каракули. Не разобрать ни одной буквы. Саша склоняется над Димой, пытаясь в клокочущем хрипе, который вырывается из его груди, хоть что-то разобрать. Но не может. И только окровавленный палец судорожно движется по полу, оставляя…

– Что же ты хотел написать? Что? Его имя? Ты хотел написать его имя? Что ты хотел написать?!

/ НАПИСАТЬ /

Саша продолжал размышлять вслух, иногда бросая безумный взгляд на свое отражение:

– Может, ты хотел подать мне какой-то знак? Какой?

/ НАПИСАТЬ /

– Нет, ты не собирался писать его имени. – Саша решительно мотнул головой. – Нет. Ты боялся не успеть, ты знал, что умираешь. Ты боялся, что у тебя не хватит сил написать какие-либо вразумительные буквы. Ты решил подать мне знак, верно? Подать мне знак.

/ НАПИСАТЬ /