Азбука свекрови

Любви с первого взгляда не получилось. Он был выше меня, в простенькой майке, в джинсах, в руке болталась вялая розочка: Женя приехал в поезде из города Плунге, что в двух часах езды от Клайпеды. Поздоровавшись, он внимательно посмотрел на меня и сказал:

– Мне бы сегодня домой уехать. Где у вас тут автовокзал?

Я онемела от такой наглости, но виду не подала. Улыбнувшись, спросила, как его зовут и повела на вокзал за билетами. Билеты были куплены, в городе начался праздник – День моря, автобусы не ходили, и мы отправились домой пешком.

Бабушка Ася, повар и по профессии, и по призванию, приготовила стол как на свадьбу: и голубцы, и всевозможные салаты, и закуски. Когда мой Женя ровно через час после нашего с ним знакомства впервые переступил порог нашего дома, бабуля кинулась обнимать и приговаривать: «Ой, люба моя!»

Сказать, что Женя, который знал меня ровно час, удивился, – не сказать ничего. Он смутился, растерялся, но взял себя в руки и принял приглашение отобедать. Увидев стол, Женя подумал: «Ну вот и всё. После такого стола придётся делать предложение».

Но главный сюрприз ждал моего будущего мужа впереди.

Далее, как и полагается во всех еврейских семьях, была трапеза по поводу знакомства. Есть один очень хороший анекдот на эту тему, я бы сказала, любимый тост в каждой еврейской семье: «Они пытались нас уничтожить! Мы сопротивлялись! Давайте покушаем!»

И как только мы сели покушать, бабушка встала из-за стола и с загадочным видом удалилась. Через несколько минут она вернулась в комнату, неся на себе пуховое одеяло, а в руках две пуховые подушки и столовый набор – вилки, ложки и ножи, – который, когда мне было ещё лет пятнадцать, бабуля приобрела мне в приданое: «на всякий случай, если Майечка вдруг выйдет замуж».

Бабушка подошла к Жене и гордо сказала:

– Сыночка, это её приданое!

Можете себе представить, что было дальше: Женя закашлялся, потом вежливо извинился и сообщил, что ему «пора срочно ехать домой» хотя билеты были куплены на вечерний автобус. Я выскочила из-за стола и посмотрев на бабушку так, что ей стало дурно, выбежала вслед за Женей.

Мы шли молча, и каждый из нас думал о своём.

О чём думала я, догадаться несложно: нужно было как-то сгладить неловкость от возникшей ситуации, но язык словно онемел. Я хотела сказать, что мне ужасно стыдно за свою бабушку, которая и не думала шутить; за себя, сидящую с совершенно дурацким видом и не знающую, что вообще говорят и делают в таких случаях…

О чём думал Женя, тоже можно предположить. Мне казалось, что у него в голове на тот момент было два слова: «попал!» и «бежать!». Мы переправились на Куршскую косу, гуляли, болтали о том о сём, и постепенно неловкость, возникшая за столом, испарилась, уступив место интересу.

Мне было очень интересно с этим парнем! Именно там, на Куршской косе, я и открыла для себя своего Женю. Я не влюбилась, нет – это чувство пришло гораздо позже. Мы медленно шли, вдыхая потрясающий аромат сосен, слушая шум прибоя, и с каждым шагом как-то незаметно для нас самих становились ближе друг другу. Это было что-то новое для меня, я бы назвала это сейчас родством душ…

У вас возникало такое чувство, что некоторые люди были знакомы ещё до своего рождения?.. Как будто там, наверху, что-то сошлось, склеилось и это «что-то» такое гармоничное и целостное, такое правильное и естественное, что ни у кого не вызывает сомнения: так должно быть!

Бабушки уже давно нет, но сейчас, описывая историю нашего сватовства, я подумала: может, моя бабуля это как-то увидела сквозь призму неловкости, смущения, нелепости ситуации?.. А может, просто почувствовала – за ней такое иногда наблюдалось.

Женя уехал, я осталась, через четыре месяца мы поженились, потом у нас родились наши близнецы Миша и Серёжа, а через пятнадцать лет появился на свет Даник.

Наверное, вам интересно, как прошло моё знакомство с Жениными родителями?

Скажу честно: я страшно волновалась. Отец и мама Жени жили в маленьком литовском городке Плунге, что в семидесяти километрах от Клайпеды. Мы поехали знакомиться примерно через месяц после того, как встретились с моими родными: видимо, Женя должен был убедиться в том, что это судьба.

Встретили они нас радушно. Свекровь – красивая, крупная женщина – стояла в простеньком платье и была очень похожа на своего сына. Вернее сказать, Женя был очень похож на свою маму. Елена Михайловна, когда увидела меня, почему-то заплакала. А потом обняла. Я очень хорошо помню, что она заплакала. Я тогда не поняла, почему она плачет, ведь всё так хорошо складывается для её старшего сына…

Папа был тоже очень красивым и каким-то… строгим. Потом я поняла: он выглядел строгим, а на самом деле был очень умным, сдержанным и безумно любил свою семью, где всегда был главным человеком. Как, впрочем, сложилось и в нашей семье: главным был всегда мой папа. Абсолютно одинаковые модели: ПАПА – ГЛАВА СЕМЬИ. Лев Семёнович принял меня сдержанно, без особого восторга, как мне казалось, но очень дружелюбно. В этом мой муж похож на своего отца.