Азенкур

– Еще бы выродкам за нами не следить! Стало быть, знамена вперед! К черту! Всех к черту! – гаркнул сэр Джон, отчего Люцифер дернул ушами. – К черту французов, вперед!

Выбора, впрочем, не оставалось. Враг по-прежнему не показывался, однако на следующий день стало ясно, что местоположение англичан французы прекрасно знают: на дороге их ждали французские герольды в ярких налатниках и с белыми жезлами – знаками должности. Хук, вежливо их поприветствовав, вновь послал за сэром Джоном, тот проводил всех троих герольдов к королю.

– И чего хотели эти придурки? – спросил Уилл из Дейла.

– Пригласить нас к завтраку, – ответил Хук. – Свиная грудинка, хлеб, жареная гусиная печенка, гороховый пудинг, доброе пиво.

– Да я хоть родную мать удавлю за миску бобов, – усмехнулся Уилл, – одних бобов!

– Бобы, хлеб и грудинка, – с тоской выдохнул Хук.

– Жареный бычий бок, – подхватил Уилл. – И чтобы сок капал…

– Сгодится и краюха хлеба, – ответил Хук.

Он подумал, что трое французов здесь наглядятся многого. Хотя герольды и считаются сторонними наблюдателями и незаинтересованными посланниками, они не замедлят рассказать французским командующим и о солдатах, которые то и дело кидаются на обочину, спешно сдергивая штаны, и об измученных конях, и о грязном, промокшем и притихшем войске, медленно плетущемся к северо-западу.

– Нас вызывают на бой, – сказал отец Кристофер Хуку и его лучникам после отъезда герольдов. Священник, разумеется, знал о подробностях встречи. – Все было необычайно учтиво: обменивались галантными поклонами, говорили очаровательные комплименты, согласились, что погода на редкость неприятна, а потом гости объявили вызов.

– Как мило с их стороны, – буркнул Хук.

– Условности тоже важны, – с укором произнес священник. – В приличном обществе не танцуют с дамой, не спросив ее согласия. Вот теперь коннетабль Франции, герцог Бурбонский и герцог Орлеанский приглашают нас на танец.

– Кто они? – спросил Том Скарлет.

– Коннетабль – Шарль д’Альбре, и молись, Том, чтоб тебе не оказаться с ним в паре. Да и с герцогами тоже. Кстати, Хук, герцог Бурбонский твой давний знакомец.

– Мой знакомец?..

– Он командовал армией, взявшей Суассон.

– Боже! – вырвалось у Хука, он снова вспомнил истекающих кровью лучников с выколотыми глазами.

– И у каждого из герцогов войско больше, чем вся наша армия, – продолжил отец Кристофер.

– И что, король принял их приглашение? – спросил Хук.

– О, чрезвычайно охотно! Он обожает танцевать. Правда, Генрих отказался назначить место бала: сказал, что французы и так найдут нас без малейшего труда.

И теперь, поскольку французы легко найдут английскую армию и бой может завязаться в любую минуту, король приказал войску ехать в полном вооружении, в доспехах и налатниках. Впрочем, все загрязнилось и поржавело настолько, что вряд ли могло впечатлить или тем более испугать врага.

Французы по-прежнему не появлялись.

Прошел День святой Кордулы – британской девы, убитой язычниками, – и День святого Феликса, обезглавленного за отказ передать врагам священные книги. Армия находилась в походе уже две недели. Затем настал праздник архангела Рафаила. Отец Кристофер сказал, что он один из семи архангелов, предстоящих престолу Господню.

– А знаешь, что за день завтра? – спросил Хука священник в День святого Рафаила.

Хуку пришлось поразмыслить, но ответ все равно вышел неуверенным:

– Кажется, среда?

– Нет, – улыбнулся отец Кристофер, – завтра пятница.

– Стало быть, я знаю, что завтра пятница, – улыбнулся Хук. – Опять заставите есть рыбу, святой отец. Может, жирную форель? Или угря?

– Завтра, – мягко произнес священник, – праздник святых Криспина и Криспиниана.

– Господи! – Сердце Хука словно обдали ледяной водой – то ли страхом, то ли надеждой на то, что в такой день непременно произойдет что-то хорошее и важное.

– Подходящий день для молитв, – подсказал священник.

– Я помолюсь, святой отец, – пообещал Хук и принялся выполнять обещание в ту же минуту.

«Дай нам дожить до твоего дня и не встретить французов, – молился он святому Криспиниану, – и я буду знать, что мы уцелеем. Дай нам уйти, доведи до дому! Укрой нас от глаз французов, ослепи их, чтоб нас не увидели! – И Хук присовокупил сюда же молитву святому Рафаилу, покровителю слепцов. – Доведи нас до дому невредимыми, – молился он и, на случай если вернется в Англию, пообещал святому Криспиниану совершить паломничество в Суассон и пожертвовать в собор денег, чтоб хватило на алтарный покров, порезанный когда-то Джоном Уилкинсоном. – Только доведи нас до дому, – молился он, – доведи до дому невредимыми!»

И в тот же день, в праздник святого Рафаила, в четверг, 24 октября 1415 года, молитвы Хука получили отклик.