Азм есмь царь (СИ)

Австрийские егеря завершили трагедию. Их задачей стало уничтожение десантников. Десант был уничтожен, как и было задумано. Но их жертва не прошла даром. Теперь я был «официально» чист перед османами. Я не нарушил договор, я не начал войну. И теперь мы могли продолжить свое Карпатское наступление. В этом наступлении не было места для жалости, для сожаления. Это была война, и она требовала жертв.

Я посмотрел на карту, на которой красным цветом были отмечены положения войск. Карпатская армия маршировала по вражеской территории, готовая к атаке. И я знал, что эта атака будет жестокой, беспощадной, и она принесет много крови. Но такова война, и все это понимали.

Чёрная армия герцога Хуньяди, гордящаяся своей мощью и непобедимостью, вдруг оказалась в ловушке. Третий отдел, известный своей невидимостью и смертоносностью, нанес удар молнией. Они были не просто воинами, а призраками, которые двигались в тени и убивали без шума. И у них было новое оружие.

Оружие, построенное на основе антимагических технологий. Магия, которую использовали враги, превращалась в против них же. Защитные чары рушились, заклинания отскакивали обратно, а самые мощные маги падали от невидимого урагана.

Герцог Хуньяди, стоявший во главе своей армии, не успел даже понять, что произошло. Его войска стали падать, как домино. Они теряли свой боевой дух, теряли свою силу, теряли свою жизнь. И вот уже он остался один, окруженный призраками, которые убивали без жалости. Он не мог ничего сделать. Он был бессилен. И в конце концов, он был взят в плен.

Он успел разбить передовые части османской армии в этой провинции. Это была его последняя победа, но она оказалась горькой. Впрочем, это не было моей проблемой. Я был правителем, а не военачальником. Моё дело — управлять, а не сражаться. Я был уверен, что мои войска справятся с задачей. Они уже побеждали и будут побеждать дальше. И вот уже я чувствовал, как в моём сердце рождается новая мечта, новая цель. Я хотел построить мир, в котором не будет войн, не будет крови, не будет страданий.

Самое сложное — это лавировать между тем, чтобы «союзники» не разгромили Османов и чтобы они не уверились в собственной победе. Нужна «гармония» и чтобы враги поистрепали друг друга как можно больше. Собственно, это и есть моя главная цель.

Солнце, уже клонившееся к закату, окрашивало пыльную даль в багряные тона. Дул прохладный ветер, гоняя по земле сухую траву, и гнал вперед тучи пыли, поднимающиеся от копыт конницы. Впереди, на горизонте, виднелись конные фигуры.

Это неслись туркменские башибузуки, легковооруженные и свирепые воины, прославленные своей ловкостью и жестокостью. Их черные лица, скрытые под черными чалмами, полны ярости и жажды крови. В руках они держали ятаганы, сабли и копья, украшенные перьями и костями.

Вдали, навстречу им, мчалась другая конница — кавалерия химер Австрии. Они были одеты в тяжелые латы, их щиты блестели, как полированные зеркала. В руках они держали длинные пики, увенчанные железным острием. На их шлемах красовались изображения мифических существ — химер. Головы львов, орлов и коз зловеще смотрели из-под шлемов, словно предупреждая врагов о своей непобедимой силе.

Встреча двух конных армий произошла в миг. Тучи пыли и песка закрыли солнце, и побоище погрузилось в темноту. Раздался грохот копыт, сталкивающихся щитов и зловещий свист летящих копий.

Туркменские башибузуки атаковали первыми. Их быстрый и манёвренный стиль атаки застал австрийскую кавалерию врасплох. Они метались вокруг тяжело бронированных химер, стараясь прорвать их оборону. Но австрийские рыцари не сдавались. Они стоически держали удар, отбивая атаки своими пиками и щитами.

Кровь лилась рекой. С обеих сторон падали воины, испещренные ранами от копий, сабель и ятаганов. Но туркменские башибузуки были жестоки и неумолимы. Они нападали волнами, не останавливаясь перед жертвами. А австрийские рыцари были отважны и дисциплинированны. Они держали свои посты до последнего, отбивая каждую атаку врага.

Битва продолжалась часы. Солнце уже зашло, и на поле сражения опустилась тьма. Но воины не останавливались. Они сражались в темноте, руководствуясь инстинктом и жаждой победы.

В конце концов, австрийская кавалерия химер смогла отбить атаки туркменских башибузуков. Их тяжелая броня и дисциплина оказались не по зубам легковооруженным воинам. Туркменские башибузуки отступили, покидая поле сражения с тяжелыми потерями.

Но и австрийская кавалерия химер унесла с собой много раненых и убитых. Их победа была дорогой, и она оставила на их сердцах печаль и ужас. В тишине ночи была слышна только тихая песня ветра, гуляющего по тракту, и стон раненых, лежащих на поле сражения. Битва закончилась. Но ее эхо долго будет звучать в сердцах всех, кто ее видел.