Ты близко. Ты идешь пешкомИз города, и тем же шагомЗаймешь обрыв, взмахнешь мешкомИ гром прокатишь по оврагам.Как допетровское ядро,Он лугом пустится вприпрыжкуИ раскидает груду дровСлетевшей на сторону крышкой.Тогда тоска, как оккупант,Оцепит даль. Пахнет окопом.Закплет. Ласточки вскипят.Всей купой в сумрак вступит тополь.Слух пронесется по верхам,Что, сколько помнят, ты до шведа,И холод въедет в арьегард,Скача с передовых разведок.Как вдруг, очистивши обрыв,Ты с поля повернешь, раздумав,И сгинешь, так и не открывРазгадки шлемов и костюмов.А завтра я, нырнув в росу,Ногой наткнусь на шар гранатыИ повесть в комнату внесу,Как в оружейную палату.«Густая слякоть клейковиной…»
Густая слякоть клейковинойПолощет улиц колею:К виновному прилип невинный,И день, и дождь, и даль в клею.Ненастье настилает скаты,Гремит железом пласт о пласт,Свергает власти, рвет плакаты,Наталкивает класс на класс.Костры. Пикеты. Мгла. ПоэтыУже печатают тюкиСтихов потомкам на пакетыИ нам на кету и пайки.Тогда, как вечная случайность,Подкрадывается зимаПод окна прачечных и чайныхИ прячет хлеб по закромам.Коротким днем, как коркой сыра,Играют крысы на софеИ, протащив по всей квартире,Укатывают за буфет.На смену спорам оборонцевКак север, ровный совнарком,Безбрежный снег, и ночь, и солнце,С утра глядящее сморчком.«Пониклый день, серье и быдло…»
Пониклый день, серье и быдло,Обидных выдач жалкий цикл,По виду жизнь для мотоцикловИ обданных повидлой игл.Для галок и красногвардейцев,Под черной кожей мокрый хром.Какой еще заре зардетьсяПри взгляде на такой разгром?На самом деле ж это небоНамыкавшейся всласть зимы,По всем окопам и совдепамЗа хлеб восставшей и за мир.На самом деле это где-тоЗадетый ветром с моря ройГорящих глаз петросовета,Вперенных в небывалый строй.Да, это то, за что боролись.У них в руках метеорит.И будь он даже пуст, как полюс,Спасибо им, что он открыт.Однажды мы гостили в сфереПреданий. Нас перевелиНа четверть круга против зверя.Мы первая любовь земли.«Любить иных – тяжелый крест…»
Любить иных – тяжелый крест,А ты прекрасна без извилин,И прелести твоей секретРазгадке жизни равносилен.Весною слышен шорох сновИ шелест новостей и истин.Ты из семьи таких основ.Твой смысл, как воздух, бескорыстен.Легко проснуться и прозреть,Словесный сор из сердца вытрястьИ жить, не засоряясь впредь,Все это – не большая хитрость.«Никого не будет в доме…»