Баба Яга: Начало бессмертия

— Так возьми же меня, — томно прошептала она и потянулась к мужу, путаясь пальцами в его собранных на затылке волосах. Она вновь поцеловала мужчину, отдаваясь во власть его сжигающей изнутри страсти.

Витольд старался быть более сдержанным, но долгое подавление чувств дало о себе знать. Он подхватил жену на руки и усадил на стол, жадно припадая к бьющейся жилке на лебединой шее.

Ядвига ахнула и откинула голову назад, раскрываясь навстречу его ласкам.

«Он и раньше целовал меня, но сейчас всё иначе. Я чувствую его желание и желаю его столь же страстно, отчего голова идёт кругом.»

Девушка жадно хватала губами воздух, пока губы мужа медленно опускались ниже, неумолимо подбираясь к высокой упругой груди. Она слабела под его горячими поцелуями, пока сильные руки поглаживали, мяли и ласкали бедра, подтягивая вверх подол платья.

— О боги, как же я люблю тебя… — щекотал Витольд шею жены горячим дыханием.

— Только твоей любви и хочу, только тебя и желаю. Только твоей навеки буду, — задыхалась одурманенная возбуждением девушка. Она и не представляла, что может быть настолько чувствительна, и ей отчаянно хотелось познать большего.

И Витольд стал первым мужчиной в её жизни, вознося её на небеса блаженства всякий раз, когда их тела сливались воедино. Наконец их брак был связан не одним только свадебным ритуалом, но и слиянием тел и душ.

Ощущая себя наполненной и счастливой, она дрожала в его сильных руках, улыбаясь и утирая тонкие слезинки, скатывающиеся по щекам.

Видя слезы жены, Витольд испуганно пробормотал:

— Прости… я не хотел причинить тебе бо…

Ядвига обняла лицо мужа, не торопясь подниматься с дубового стола, где ещё мгновение назад рассыпалась на множество осколков, и, притянув к себе, поцеловала в уголок рта, ведь слёзы её текли не от досады, а от наслаждения и лёгкости, переполняющих её тело.

— Как же глупа я была. Сколько счастливых мгновений потеряла и теперь ты покидаешь меня, — наконец сказала она, когда мужчина отстранился. Ей было больно от одной только мысли, что может навсегда потерять Витольда.

Она попыталась подняться, но ослабевшие ноги не хотели слушаться.

Князь осторожно взял жену на руки и коснулся губами её виска.

— Перед богами приношу клятву, что вернусь, душа моя. Нет мне в этом мире места нигде, кроме как возле тебя.

— Пообещай, что будешь осторожен.

— Твоя любовь защитит меня от вражеского меча и стрел.

Представляя, как смертельный град обрушивается на голову мужа, Ядвига вцепилась в ворот его рубахи и уткнулась лбом ему в грудь. Бронзовую кожу оросили горькие слезы.

— Прокляну, если умрёшь.

— Не умру, да и проклятье на меня вряд ли подействует… с такой защитой, — он намекнул на бесценный медальон, поблескивающий на шее.

Ядвига тихо рассмеялась, а Витольд унес жену в их покои.

Как и ожидалось, на рассвете князь покинул замок, а молодая жена осталась дожидаться мужа, не находя себе места от волнения. Она старалась отвлекаться, чтобы не думать о дурном. Во время изнурительной работы в саду или на кухне голова была занята хлопотами. Хоть Михайло и помогал хозяйке во всем, однако на её хрупкие плечи легла забота о замке и его обитателях. Пополнение запасов, закупка тканей и порошков, забота о нуждах скотного двора, содержание конюшен — это лишь малая толика обязанностей Ядвиги. Она вставала рано утром и возвращалась в свои покои лишь когда солнце уже садилось за горизонт, а небо усеивали яркие мерцающие звёзды. Единственное, что могло оторвать хозяйку от дел, — это почтовые повозки. Она с замиранием сердца ждала весточку от мужа, но новостей всё не было.

Незаметно для всех минуло чуть больше месяца.

— Госпожа, вы слишком бледны. Усталость вскоре свалит вас с ног, — сетовал обеспокоенный слуга, глядя на изможденное состояние княжны.

— Глупости, — отмахивалась девушка, хотя давно уже ощущала сильное недомогание. Изредка тело била мелкая дрожь, аппетит почти исчез, а головокружение вообще стало её неизменным спутником.

— Вы себя до полусмерти доведете, а князь мне голову с плеч снимет, как воротится.

— Ах, скорее бы он вернулся домой, — девушка обняла себя за плечи и с тоской посмотрела в узкое окошко в стене. Последнее время она всё чаще выглядывала в него в надежде увидеть конницу во главе с мужем.

Тем временем Михайло всё не унимался:

— Под страхом смерти не пущу вас на кухню!

— И чем же в таком случае мне заняться прикажешь?

— Прогуляйтесь по саду или в лесу, недалеко от ворот. И отдохнете заодно, развеетесь.

Спорить с упрямым мужчиной было почти бесполезно, да и желания на это не было, поэтому Ядвиге пришлось согласиться. Она попросила оставить её одну, скоро сменила рабочее платье на просторную юбку и черную сорочку, взяла лукошко и по наставлению слуги пошла в лес.

Она долго и бесцельно бродила меж густых деревьев, изредка добавляя в корзинку цветы, ягоды, да грибы, а потом угрюмо поглядела на свою добычу и молвила: