Баба Яга прибудет из Парижа (СИ)

Мы договорились с Никитой, что он со мной в лицей не пойдет. Женщин смущает просьба вспомнить былое в присутствие мужчины. Вдруг какие женские секреты выдавать придется, а его все стесняются. Мне одной проще будет разговорить свидетелей. Я и корочки детектива с собой взяла. Как ни странно, мне в этой школе крупно повезло. Бывшая одноклассница Софьи стала завучем в школе. Она мне и рассказала про выверты Софьи Либерман.

— Про Софу я могу сказать одно. Сволочь она, какую еще поискать…

— Почему?

— Когда к нам в класс пришла новенькая, мы ее приняли. Никто не дразнил, как в других школах. Никто не обижал. Она же страшная была: зубы кривые, сама в каких-то болячках вечно. Она все время носила форму с длинными рукавами. Физрук ее заставил кофту снять и майку надеть. Она разрыдалась, но сняла кофту. Под ней была майка. А там — мама дорогая: вся кожа в каких-то болячках. Ее сначала к фельдшеру послали. Та — к кожнику. В общем, Софья принесла справку, что это не заразно. Аллергия на что-то у нее была. Физрук ей за этот урок пятерку поставил. Ни за что. Извинился. Но злобу она на физрука затаила

— А физрук-то при чем? Он же обязан был так сделать. На физкультуре бегать надо. Тепловой удар ребенок получит. Не дай бог, вообще помрет. И физруку тюрьма.

— Все это понимали. Только она ничего от злобы своей не понимала. Пакостить ему начала. Родители кляузами нашего директора изводили. Директор видит, что эта семейка от физрука не отстанет, и по своим связям физрука устроил в другое место. Даже лучше, чем в школе. Мороки меньше, а зарплата больше. Только эта Софья не успокоилась. За других принялась. Выживала всех, кто ей не угодил.

— Слушайте. Но она же ребенок. Как она могла людей выживать?

— Она хитрая: пакости делала всегда чужими руками. Стравливала. Интриговала. Шантажировала.

— Шантажировала?

— Именно. И так складно у нее получалось. На нее даже никто не думал.

— Из-за того, что она страшная?

— И поэтому тоже. Она и училась-то так себе. А в этих интригах чувствовалась умелая рука и острый ум. Она же только к нам пришла, но уже знала все наши больные места. Скольких подруг рассорила. И вскоре наш класс стал классом одиночек. Все против всех. Каждый сам за себя.

— И как ее вычислили?

— Случайно. Из-за мелочи.

— Все «великие комбинаторы» на мелочи сыпятся.

— Она не подумала, что наши две закадычные подружки — Танька Татура и Танька Зозуля станут выяснять между собой отношения. Они могли просто друг с другом не разговаривать, как сделали остальные. Обидеться и все. А они стали ссориться и выкрикивать, кто кому что сказал и когда. Вот тут и выяснилось, что больше половины никто ничего не говорил никому. И тогда всплыло имя того, кто сплетни донес.

— И это оказалась Софья Либерман?

— Она интриговала. Мерзавка страшная. Тогда весь класс понял, в чем дело, и стал выяснять отношения.

— И правда выплыла наружу? Что вы сделали? Побили ее?

— Больно нам надо о дерьмо руки пачкать. Мараться еще. Пришли к директору, объяснили все и потребовали, чтоб ее убрали из нашего класса. Иначе мы ей устроим…

— И как директор отреагировал?

— Вызвал родителей и сказал, чтоб убрали гадость из его школы.

— Прямо так и сказал?

— Прямо так и сказал.

— Убрали?

— Убрали. Перевели в другую. Та школа через дорогу.

— Еще что-нибудь можете рассказать?

— Вы знаете, что меня тогда удивило и поразило. Когда всплыло, кто всех рассорил, она стояла и смотрела на нас в упор. Улыбалась. Она была довольна собой и от этих интриг получала самый настоящий кайф.

— Понятно.

— Почему через столько лет вы Софьей Либерман заинтересовались? История-то давняя.

— Да убили ее.

— Когда?

— Недавно.

— Как?

— Отравили какими-то таблетками.

— Странно…

— Что странного?

— У нее была такая фишка. Она тому, кто ей не нравится, слабительное подмешивала. Когда успевала? Человек потом весь день в туалете сидел, а ей радостно. Это потом выяснилось. Не сразу. А то ей за такие дела ее страшную морду девчонки бы расцарапали. Еще поговаривали, что она учительницу вроде шантажировала. Та уволилась.

— Какую учительницу?

— Химичку. Но она в другую школу устроилась. Все у нее нормально потом было.

— Значит, шантажировать она начала со школы. Расскажите подробней, что слышали, что видели.

Завуч рассказывала взахлеб. Видимо, вспомнила все свои претензии к этой Софье. Такая мерзавка оказалась эта Софья Либерман. И жадная до денег. Интересный получился рассказ.

— Спасибо вам. Мне это помогло.

— Как вы думаете? За что ее убили?

— За шантаж. За что же еще. Неудачный шантаж…

Мы с завучем попрощались. Она дала на всякий случай номер телефона. И я пошла к Никите.

— Как дела? Выяснила?

— Выяснила. Она злобной шантажисткой была еще в школе.

— Отгребала?

— Нет. Здесь дети оказались культурными. Они к директору школы пошли и потребовали убрать из их класса дерьмо.

— И что?

— Директор вызвал ее родителей и объяснил, что если они свое дерьмо не уберут, то класс его растопчет. Родители оказались понятливыми и убрали свою кучку.

— В последнюю школу поедем? Или ну ее?

— Поедем. Здесь можно было и пешком пройти. Она через дорогу.