Бабочка на штанге (сборник)

– Чаще всего паровозики, – быстро ответила за Санчика Соня. – Они у него так замечательно получаются!.. Сань, покажи…

Тот кивнул и полез в сарайчик. А когда вернулся, лицо было уже «размороженным», глаза блестели. На ладони Санчика держал паровозик старинного вида, вырезанный из коричневой коры. Длиной со спичку… Такой удивительный! С крохотными колесиками и шатунами, с круглой, опоясанной обручами топкой, с будкой, на которой заметны были окошечки и дверцы. И длинная труба торчала над топкой…

– Вот это да… – выдохнул я.

Санчик вскинул коричневые глаза. Сказал шепотом:

– Хочешь, возьми себе…

– Да, – кивнул я сразу.

Не из вежливости, а потому, что правда хотел. Даже затеплел весь. Поставлю паровозик на ту же полку, где «Катти Сарк». Похоже, что они из одной эпохи… Но тут же я спохватился:

– А тебе не жалко?

Соня засмеялась:

– Да у него этих паровозов целое депо!..

Санчик застеснялся, отошел и сунул палец в миску Бумселя.

– Уже нормально… Бумсель, иди.

Тот слетел у меня с колен, как от пинка (но ухитрился при этом лизнуть мне локоть). И зачавкал, захрюкал, вращая мохнатой кочерыжкой хвоста.

Мы придвинулись к накрытому газетой ящику и взялись за ложки…

Бумсель управился первым. Вылизал миску, гоняя ее носом по траве, и глянул вопросительно. Я уделил ему немного от своей порции (и без того самой маленькой).

– Не балуй его, – сказала Соня. – Он может есть сколько угодно.

– Это на первый раз, в честь знакомства, – объяснил я.

Да, обед получился не очень-то обильный, но все же глаза у ребят повеселели. Санчик даже погладил себя по животу, как сытый купец в караван-сарае.

Я еще поразглядывал паровозик и осторожно опустил в левый карман рубашки. А из правого опять достал мобильник.

– Валерия!.. А мама где? У соседей? Ладно, передай, что я перекусил с друзьями, пусть не волнуется… Какое тебе дело с какими! Познакомился с людьми твоего возраста, только не с вредными, как ты, а с хорошими… Жалуйся на здоровье. – И объяснил Соне и Санчику: – Это сестрица. Особа с характером…

– А мы тоже с характером, – сказала Соня. – Бабка то и дело говорит: «Что за упрямые характеры!» И учительница Санчика: «Мишаткин, с твоим упрямым характером ты опять влипнешь в историю…» А он и не упрямый вовсе, только чуть-чуть…

– Мишаткин – это фамилия?

– Да, моя и Санчика…

Мне тут же пришло в голову:

– Тогда вас можно звать одним именем: Вермишаткины. Или Вермишата. За фамилию и за любовь к вермишели…

– Ой, правда! – возликовала Соня. – Санчик, хорошо, да?

Санчик тут же кивнул, но рассеянно. Он смотрел на меня напряженно – будто с просьбой, которую опасался высказать. Быстро глянул на сестренку. И наконец выговорил:

– Клим, а ты можешь еще?..

– Что?

– Ну… еще одно доброе дело…

– Не очень трудное… совсем не трудное… – добавила Соня.

– Ну, если совсем не… Ладно, говорите скорее.

– Дай нам на минутку свой телефон, – тихо попросил Санчик.

– Да, только на минутку, – подтвердила Соня. – Мы позвоним маме и папе. Просто узнаем, как они там. А то давно уж…

– Да пожалуйста!.. Набрать вам номер или вы сами?

– Сами! – обрадовался Санчик. – Может, мы и не дозвонимся, но вдруг повезет…

Он умело понажимал кнопки, с полминуты сидел замерев, с телефоном у щеки. Эльфовые уши торчали остро и напряженно. Потом Санчик мигнул, заулыбался:

– Папа! Это я, Саня! И Соня рядом!.. Ничего не случилось, просто долго не знаем про вас… Потому что мобильник разрядился и в нем деньги закончились, а бабка… баба Лена то есть, ни копейки не дает… Хорошо, заплати! А батарейку мы сами зарядим!.. А мама где? На вахте? Ты ей привет… Ага, пока… а то мы с чужого телефона… Ну, один знакомый мальчик дал!.. Ага, передам!

Санчик выключил мобильник и протянул мне. Улыбался.

– Папа сказал: передай мальчику спасибо… Он, когда уезжал, оставил нам свой старый сотовый, но в нем деньги кончились. Теперь он перечислит…

– Хорошо… А то давайте я положу полсотни на ваш счет. На разговор или на два хватит…

– Не надо, папа перечислит, – поспешно сказала Соня.

– Он всегда делает, что обещает, – объяснил Санчик. – Просто они с мамой не знали…

– А тогда номер ваш продиктуйте. Я запишу. На всякий случай… Помните номер?

– Конечно! – подскочил Санчик. И четко сказал мне цифру за цифрой.

Я ввел их в мобильник. Объяснил:

– Может, еще пригодимся друг другу… Вермишата.

Соня серьезно кивнула. А Санчик… он опустил глаза, пошевелил пальцами в босоножке и вдруг спросил:

– Клим, а ты скаут, да?

– Че-во-о?

Он смутился:

– Ну… к нам в класс зимой какой-то дядька приходил, в рубашке со шнурками и погонами, с нашивками всякими. Рассказывал про скаутов. Говорил, что, когда подрастем, сможем записаться к ним, если хотим делать добрые дела… А ты вот тоже… вон сколько всего доброго…

– Чего – доброго? – Мне тошно стало от неловкости. – Вермишель, что ли? Вот подвиг!..

– Нет, вообще… – тихо сказала Соня.

– И форма у тебя похожая на ту, на дядькину, – заметил Санчик.

– Никакой я не скаут! А форма от лагеря осталась, от прошлогоднего. Ее нам на память отдали, потому что лагерь закрывался навсегда. Из-за кризиса…