Бабочка под стеклом (СИ)

- Конечно, видел, – рассмеялся Михал Михалыч. – Отличный зверюга вырастет, если кормить будешь хорошо.

- Я хорошо кормлю, - деловито закивала Эля, с таким энтузиазмом, что помпон сильно затрясся.

- Ага, конфетами она его кормит, - фыркнул Антон.

- Марина Николаевна, сразу домой или заедем куда?

- Домой, Михал Михалыч.

Пока дети пререкались и обсуждали с водителем последние проделки котёнка, Марина смотрела в окно и думала о бывшем муже. Хотелось всё назад вернуть и не заходить с ним вместе в их бывшую квартиру. Чтобы не думать, не вспоминать, не бояться своих мыслей. И то, что он её пожалеть решил, приласкать, видимо, на самом деле ждал, что она с видимым облегчением откликнется на это, сильнее всего неприятно поразило. Неужели она такой была? Готовая с троицей вернуть ему любую мимолётную улыбку. Сколько лет они так жили? Сколько лет она себя обманывала, списывая всё на быт и эту самую ужасную привычку? Кажется, это самое гадкое слово на свете – привычка.

- По-моему, у нас гости, - сказал Михал Михалыч, и Марина очнулась от своих мыслей. Посмотрела в окно и на самом деле увидела у ворот своего дома незнакомую машину. Дорогая, спортивная модель, с откидным верхом, и броского ярко-жёлтого цвета.

- Может, отец приехал? – предположила она, а Михал Михалыч насмешливо фыркнул.

- Да чтобы Николай Викторович на такой игрушке разъезжал?

Выйдя из машины у своих ворот, Марина с трудом Антона от красивой машины оторвала. Он восхищённо ахнул и рискнул рукой провести по гладкому боку.

- Мама, ты только посмотри!..

- Вижу. Не трогай чужое, мало ли.

- Мама, а это чья? – спросила Эля.

- Не знаю, милая. Может, к дяде Диме кто приехал?

Они прошли в калитку, Марина детей вперёд пропустила и поэтому последней увидела гостью, прохаживающуюся по расчищенной от снега дорожке. Места для манёвра было мало, и поэтому девушка расхаживала взад-вперёд перед запертой дверью. А на кухонном подоконнике в доме сидел Семён и наблюдал за разряженной гостьей с большим интересом, видимо, скучал один и не знал, чем ещё заняться. Марина же, при взгляде на девушку, почувствовала тревогу, и выводы сделала тут же, далеко за ними ей идти не пришлось. Мысленно затосковала, не забыв к девушке повнимательнее присмотреться, отчего тоска только обострилась. По сравнению с ней даже образ Натальи как-то померк. Девушка казалась живым воплощением мечты любого нормального мужчины: модельной внешности, с шикарными, распущенными по плечам волосами медового оттенка, огромными синими глазами-льдинками, в белоснежном песцовом полушубке и в сапогах на высоком каблуке, пухлые губы чопорно поджаты, а когда она Марину с детьми увидела, подбородок вздёрнула и приняла воинственную позу, не спеша здороваться. Марине пришлось сделать это первой, хотя очень не хотелось.

- Здравствуйте, вы к кому?

На лице девушке появилась натянутая, несколько пренебрежительная усмешка. Она ведь всё это время тоже не терялась, Марину разглядывала, а детей словно и не замечала.

- Я так понимаю, что к вам. – И снова губы поджала, Марина даже подумала, что сдержалась и не добавила: «Милочка». Это было бы как раз по законам жанра.

- Мам, кто это? – шёпотом поинтересовался Антон, и Марина подозрительно на него взглянула. В голосе сына проскользнуло неподдельное мужское восхищение.

- Сейчас узнаем, - пробормотала она и направилась по дорожке к дверям дома, осторожно обойдя гостю и толкая перед собой упирающуюся Эльку. Дверь отперла, и прежде чем девушку в дом пригласить, решила уточнить: - Вы уверены, что вы ко мне?

- Вы ведь Марина?

Пришлось признаваться.

- Марина. Проходите, пожалуйста. – Антона в плечо толкнула, когда поняла, что сын стоит столбом и девушку разглядывает. – Тош, раздевайтесь, и забери Элю наверх. Ты меня слышишь?

Сын перевёл на неё взгляд, возмущённо сверкнул глазами и шикнул:

- Мама, какой я тебе Тоша?

Пришлось повысить голос.

- Идите. – После повернулась к девушке. – Проходите в комнату.

Правда, приглашение был излишним, пока Марина с детьми разбиралась, гостья уже принялась оглядываться, не раздеваясь, прошла дальше, и теперь заглядывала в гостиную и кухню, благо, что всё было в открытом доступе. Головой своей качнула, и медовые волосы рассыпались по плечам блестящей волной. Марина прищурилась, приглядываясь к ней, и решила, что девушке всё-таки под тридцать, не такая молоденькая, как с первого взгляда могло показаться. Внутренне начала закипать, но это было лучше, чем расстроиться или того хуже, впасть в отчаяние. Но всё-таки на Грановича разозлилась. Один Бог знает, как сильно она на него разозлилась! Ведь не надо долго гадать, чтобы понять, к кому или по чью душу явилась сюда эта красавица. К кому ещё, как не к нему? А теперь вот Марине предстоит пережить сцену ревности. Но пыл этой девицы нужно остудить, детям ни слышать, ни видеть этого не стоит.

Марина шубу сняла, не торопясь повесила её на плечики и убрала в шкаф. Согнала Сёму с куртки Эли, он уже успел устроиться в её капюшоне и теперь лизал мех, которым тот был оторочен.

- Итак, я вас слушаю. Кто вы и по какому поводу.