bacde8214d448210e41a3677624da803

вслед. Но, что я мог сделать? Мы с позором проиграли войну. И теперь

национальный символ Франции сгорел в печах германских заводов.

Они помолчали. Наконец, Жульен спросил:

— Жак, вы уже подали бумаги на принятие русского подданства?

Собеседник покачал головой:

— Нет. Я пока не готов отказаться от присяги верности Императору

Генриху. Тем более что французское подданство мне в России никак не

мешает.

Жульен криво усмехнулся:

— Два года назад по всей России было очень рискованно иметь

французский паспорт. Могли и побить.

— Да, я слышал об этом. Тогдашнее наше республиканское

правительство наделало множество глупостей. Вряд ли русским

понравились попытки государственного переворота в России, а боевые

столкновения с Русским Экспедиционным корпусом во Франции стали

верхом идиотизма. Что ж, за все в этой жизни нужно платить. А, точнее, расплачиваться. В том числе и Парижем. Мы еще счастливо отделались, получив назад по итогам войны Шампань, Бургундию и Пикардию. Нам

даже кусочек Эльзаса и Лотарингии выделили.

Франсуа Жульен вздохнул. Что ж, Рыбинск отнюдь не Париж. И, вероятно, никогда не станет городом такого масштаба. Но, в отличие от

Парижа, воздух Рыбинска пахнет не тленом и пеплом, а живой гарью

заводов.

— Франц Васильевич!

Жульен обернулся. К нему спешил мастер Тимофей Кузьмин.

— Что-то случилось, Иван Андреевич?

Тот замотал головой.

— Никак нет, Франц Васильевич, ничего не стряслось. Просто приехал

господин Рено и просил собрать всех инженеров.

Франсуа кивнул и обернулся к д’Амбре.

— Идемте, Жак. Наш кардинал созывает своих гвардейцев…

Глава 6. Империя своих не бросает!

На фото: барон Николай Врангель

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЯ. МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ.

ИМПЕРАТОРСКАЯ РЕЗИДЕНЦИЯ «МАРФИНО». КАБИНЕТ ЕГО

ВЕЛИЧЕСТВА. 5 октября 1918 года.

С минуту барабаню пальцами по столу, глядя в бездну окна. Врангель

терпеливо ждет, не решаясь нарушить царственное молчание.

Мои мысли далеко и от него, и от этого кабинета, и, вообще, от всего

сущего. Какой рок преследует меня? Как так получилось, что и в этой

реальности случилась катастрофа на Шуховской башне? Это же абсолютно

невозможное по своей сути событие! Другое время, другая обстановка, другая башня. Нет никакой разрухи и большевистских комиссаров с

маузерами. Стройка имперского значения и приоритет во всем. Лучшая

сталь, лучшие материалы и вообще всё самое лучшее. Нет и не было отказа

ни в чем. Башня строится по типовому проекту, схожие башни строятся в

Константинополе, Красноярске, Иерусалиме и Владивостоке. Собраны

лучшие инженерные и технические кадры. Нет и не может быть

предпосылок к подобной катастрофе. Разумеется, я пока не знаю

подробностей, но как же неприятно чувствовать липкий рок, следующий за

тобой…

И Ольга. Как так получилось? Как она могла там оказаться? Какой злой

рок ее туда загнал?

Ольга-Ольга…

И вновь скребутся кошки в душе. Уже привычное шестое чувство

скребет изнутри своими острыми когтями. Что-то происходит. Что-то

намечается. И я слишком далеко от центра событий. А это очень плохо. И

весьма чревато.

Врангель ждал, не смея уйти без моего дозволения.

— Распорядитесь подать ближний поезд.

— Слушаюсь, Государь.

— Где генерал Духонин?

Начальник моей Канцелярии резонно ответил:

— Не могу знать, Ваше Величество. Сейчас сделаю запрос в

Ситуационный центр относительно местонахождения командующего ИСС.

Продолжаю барабанить по столу пальцами. Дурацкая привычка. Никак

не могу избавиться. Особенно, если нервничаю. А я сейчас нервничаю. Да.

— Найдите его и передайте мое повеление срочно развернуть штаб у

башни. Пусть лично возглавит штаб.

— Немедленно будет исполнено, Государь.

— Что-то еще?

Барон оживился и бодро доложил:

— В приемной ожидают назначенной аудиенции граф Суворин, граф

Свербеев, а также господа Ле Корбюзье, Гропиус и Мис ван дер Роэ, которым назначена аудиенция относительно градостроительных планов

Новой Москвы и реконструкции Константинополя.

— Передайте всем, чтобы собирались. Поедут со мной. Аудиенцию дам

в поезде.

— Слушаюсь, Государь. Также смею напомнить о том, что на четыре

часа пополудни вы назначили аудиенцию с лидерами идущих на выборы

партий.

— Да, я помню. Переназначьте место аудиенции на Петровский

Путевой дворец. Я встречусь с ними там.

Четкий кивок.

— Слушаюсь, Государь. Еще смею заметить, что граф Суворин взял на

себя ответственность, испрашивая дозволения на срочную аудиенцию.

Тарабаню пальцами.

— Что ж, просите. Остальные пусть собираются.