Bad girls dont cry I

Мы кончили одновременно. Единственным проявлением нежности было то, что он вновь потерся бородой о мою шею. Вскоре я осталась одна в темноте. Абсолютно вымотанная и опустошенная. Я и не думала идти в душ. Мне хотелось сохранить его запах на теле и следы его спермы на бедрах. Я обняла подушку, представляя, что он всё ещё здесь: наблюдает за мной, проводит рукой по воздуху, почти касаясь кожи.

Глава 3

Утро — самое хреновое время дня. Знаю с детства. Будь моя воля, я бы всё утро спала, а функционировала исключительно ночью. Тем не менее годы дрессировки будильником брали своё. Выработался условный рефлекс подрываться с постели ни свет ни заря.

Первым делом я вспомнила, что забыла включить телефон, когда мы приземлились в Киеве. Пришлось выслушать гневную тираду от мамы. Описывать подробности смысла не имеет, всё сводилось к стандартному «как ты могла!». Из-за нежелания оправдываться или нападать пришлось признать себя плохой дочерью.

На самом деле было стыдно и гадко. Ночью не осознаешь того, что всплывает на поверхность при свете дня. Это происходило не со мной. То просто не могла быть я, хорошая и скромная, со всех сторон исключительно положительная девочка. Всё ужасно неправильно. Хотя… Возможно, так чувствуют себя актеры, когда им предлагают роль, выбивающуюся из привычного амплуа. Однако новая роль — это совсем не плохо. И кто сказал, что от неправильных вещей нельзя словить кайф?

На завтрак меня позвал немецкий переводчик. Видя его смиренное доброжелательное лицо, я в очередной раз пожалела о низменности собственных инстинктов. Он был человек верующий, одухотворенный, в определенной степени возвышенный. Пусть слегка двинутый и местами занудный, но временами мы все ужасные зануды и двинуты один хуже другого.

Фон Вейганд оживленно общался с Ригертом, а увидев меня, ограничился сухим «хэллоу» и возобновил беседу. Я постаралась не огорчаться, борясь с отчаянным желанием закатить истерику.

Нет, правда, что за фигня творится? Он всерьез собирается навещать меня ночами по настроению, а после жестко игнорить при свете дня? Какого чёрта вам надо, барышня? Ему плевать. Ему не нужны отношения, прогулки под луной, романтический ужин при свечах и томные взгляды с продолжительными прелюдиями.

Гипнотизирую кофе, не переставая ковырять вилкой еду. Надо же мне успокоить расшатанные нервы. А фон Вейганду всё нипочем. Кушает с аппетитом, ни тени эмоций на лице, абсолютная невозмутимость и непрошибаемость. Кстати, кушает он очень правильно, намного правильнее нас всех, вместе взятых. Нет, разумеется, Ригерт пальцами в тарелку не лезет, и немецкий переводчик старается быть на уровне. Но это не то. Шеф-монтажник действовал профессионально, будто с раннего детства специально обучался.

Только сейчас на меня снизошло озарение. Вот что его отличает! Великолепная осанка, манера вести себя за столом, вообще, как он двигается, и даже сама его одежда, — всё иначе. Наш мистер Дрочер носил клетчатые рубашки, истертые джинсы, носки натягивал чуть не до колен и обувал стоптанные кроссовки. Как и большинство других. Варьировалась расцветка клеточек на рубашке, свежесть джинсов и степень высоты натягивания носков. Но никто не носил деловые костюмы каждый божий день именно «так». Ни на ком стандартная спецодежда не сидела настолько круто. Нет, на совещание немцы могли приодеться в ладные костюмчики, но опять же, они не выглядели настолько круто.

«Н-да, Лора, и до всего этого ты додумалась, глядя, как он ест. Шерлок Холмс отдыхает», — гадко захихикал внутренний голос.

Однако же сходится. Разве нет?

— Я так понял, ты остаешься в отеле, — нарушил стройный ход моего дедуктивного метода немецкий переводчик.

— Почему? — искренне удивляюсь.

— Ну, они так сказали. Я пойду на встречу, а ты поработаешь с бумагами.

После завтрака Ригерт вручил мне две толстенные папки с указанием «переведи за сегодня», а после прибавил, что выслал инфу для верности на мою почту. Значит, тр*хать собираются исключительно работой. Мне даже стало немножко неприятно. Все пойдут тусоваться на совещании, а я обречена возиться с казенным ноутом.

Впрочем, заведомо невыполнимые задачи только подстегивают мою извращенную натуру. Ну вы заметили.

Пришлось включать ноут, смотреть почту, загружать модный переводческий сайт «Мультитран» (вечная слава ему и троекратное «ура»), искать в плеере бесценные песни от Three Days Grace и, собственно, приступать к работе.

Работа — это как раз то, что я больше всего не люблю в сознательной жизни. Хочется курить (уже не только сигареты), мешать текилу с абсентом и ликером гренадин (выходит дерьмово по вкусу, но всё же), погрязнуть в беспорядочных половых связях. А тут на тебе — работа. Восемь часов в день, не считая переработки, каждый день к семи утра. Откуда брать настроение на косяки с марихуаной, зеленых фей и…

— Воистину дар небес осветил густой мрак безысходности над моей мятежной головой, любезные господа! — пораженно воскликнула я, просматривая письмо от Ригерта в почте.