Багдад: Война, мир и Back in USSR

Выписываешь себе командировочные, это само собой. Но к тому же, всегда разрешалось поменять некое количество иракских динаров по официальному курсу, почти один к одному, на динары кувейтские, а это уже совсем другие динары. Можно еще — это уже за рамками иракских законов, но вполне по законам кувейтским — купить на рынке в Кувейте иракские динары, но уже по рыночному курсу, т. е в десять раз дешевле, ибо иракский динар (похоже на «полновесный» советский рубль по 60 копеек за доллар был обеспечен лишь в фантазиях иракского руководства, и курс его был абсолютно мифическим, завышенным. Пара итераций такого обмена — и ты владелец небольшого, по меркам совзагранработника, состояния. Та же операция с курсами проделывалась легко и с иорданской валютой, и поэтому все, кто мог официально выехать в командировку в сопредельные страны, это делали. Кстати, спокойно продавались на меняльном рынке в Кувейте и пачки советских «сотенных» бумажек, тоже по реальному курсу рынка, так что при желании можно было… Но это уже советская валютная статья, которая, напомню, тогда еще была «расстрельной».

У меня возможности ездить в командировки, увы, не было до 1989 года, когда Партия и Правительство решили, что ничто не может препятствовать советским гражданам, находящимся на работе за рубежами нашей родины, за свой счет съездить в турпоездку в любое соседнее государство. Радости нашей не было предела. Мы немедленно сколотили группу (тогда ездили только группами). Я за старшего, так как, во-первых, владею арабским, а во-вторых, зам. Секретаря партбюро Торгпредства, проверенный товарищ. И с той поры Кувейт открылся, как пещера Сим-сим, для всех советских граждан, включая — о ужас! — и членов семей. Свобода!!!

Глядя в исторической перспективе, ничего особенного вроде и не случилось. Ну, стали людям давать возможность выезда в турпоездки, так ведь весь мир давно уже ездил… Но следует вспомнить, что СССР не был «всем миром». Советский Союз был отдельно взятым миром, в котором правили совершенно иные, нечеловеческие какие-то, абсурдистские, вымученные из людоедской пролетарской культуры, законы. Даже такое незначительное послабление рассматривалось народом, в том числе нами, как гигантский прорыв. Царила эйфория духа.

Ирак. «Музыка нас связала»

Каждое время оставляет в памяти какую-то музыку, популярные мелодии… Такими цепляющими шлягерами в мой иракский период были и «We’re in the army now», и «Группа крови» Цоя, и «Черный тюльпан» Розенбаума, потом Малинин со своими необычными, пронзительными романсами… Но «кувейтской» мелодией на все времена осталась незабвенная «Музыка нас связала» группы «Мираж». В свой первый выезд на своей (!!!) машине в составе четырех человек в Кувейт мы крутили ее безостановочно, по-моему, часов 6, сколько ехали по идеальной автостраде Багдад — Басра до кувейтской границы. Мой коллега, Саша Баврин, который тогда ехал в турпоездку с супругой, вяло пытался предложить другую песню, но мы с Женей Устиновым были непреклонны — только «Музыка»!!! Наверное, что-то в ней было, в этой немудреной песенке, что наполняло нас необычным ритмом, рождало новую, неведомую доселе энергию духа!!! Свобода, одним словом. Спасибо группе «Мираж» за правильную тональность. И, кстати, мне она до сих пор жутко нравится, эта «музыка», хотя я и слов-то толком не помню, да разве ж в словах дело…

Те из нас, кто возвращался из отпуска в 1988-м, даже больше в 1989 году, всегда привозили кассеты с новой советской эстрадой, что само по себе было необычно — до этого ведь всю эстраду, рок, поп и прочее везли только с Запада, а тут вдруг направление поменялось!!! Привозили даже на видеокассетах записи программы «Время» и публицистические передачи, начинавшие тогда свое победное ралли по советским экранам. Приезжающие с восторгом и ужасом новизны происходящего рассказывали и о диковинных для нашего «парка советского периода» вещах: выступлениях критиков на Съездах народных депутатов, миллионных демонстрациях на площадях Москвы и крупных городов, о кооперативах, не только красящих джинсы — «варенку», но и обналичивающих гигантские суммы денег, причем «вот уже мои знакомые организовали, вроде, при МВТ, и занимаются экспортом отходов цветного лома…». Слышать все это было дико. Для нас монополия внешней торговли никуда не пропадала. С декретов Ленина, с залпа Авроры наш мир стоял на устоях, которые, как оказалось, уже вовсю рушились в Союзе. Относились мы к этому с подозрением, с опаской сытого и довольного судьбой человека, перед которым мельтешат голодные, желающие хлеба и зрелищ граждане. У нас-то и хлеба, и зрелищ хватало вполне. Один Кувейт чего стоил!!!