Багряно-алая

Но ведь мне это уже не столь необходимо, почему я не могу его отпустить? Не понимаю, я себя не понимаю.

Все то время, пока готовлю, Сол молча наблюдает, не прикасается, не приближается, не провоцирует. Он вообще ничего не делает, просто сидит на стуле и ждет, когда будет еда. Хочу, чтобы он ушел, чтобы не приходил больше, хочу, чтобы перестал вторгаться в мою жизнь и путать все карты.

Но в одно и тоже время не могу и не хочу этого. Потому что… потому что… не знаю, я не знаю, почему, не могу этого объяснить и это убивает меня.

В глубине души я знаю, знаю, почему, но не хочу себе в этом признаваться, не хочу до конца этого принимать. Потому что пока я этого не вижу, пока я этого не признаю, значит ничего не происходит, значит – все по-прежнему ясно и понятно.

Заканчиваю с готовкой и ставлю еду на стол. Сол улыбается, благодарит, вижу, как хочет ко мне прикоснуться, но сдерживается, не позволяет себе этого, набрасывается на еду. Счастлив.

На секунду, какую-то шальную больную секунду, я позволяю себе допустить, как бы было с ним всегда, которое он мне не предлагал. Потому что я его останавливала. Это был бы безудержный секс, вечное желание, жар его пламени не погасить. Я забирала энергии и потому он сдавался, потому он засыпал и возвращался только под утро. Но если бы этого не было, если бы он мог трахать меня всю ночь…

Смаргиваю эти предательские видения, не хочу их видеть, не хочу, чтобы подобное произошло. Хочу другого. Совсем другого.

Но даже если допустить подобное, разве это то, чего я хочу? То, что он может мне дать? Он мне ничего не обещал, потому что я ему не позволяю, потому что… потому что в глубине души я знаю, что он может предложить мне слишком многое. Он гораздо умнее, чем пытается всем показаться и это делает его еще более опасным.

Желанным. Потому что он играет по правилам. Моим. Даже если притворяется, он делает это слишком хорошо.

Черт…

– Спасибо, малыш, – заканчивает с едой, улыбается, довольной, сытый, удовлетворенный. – Я и не думал снова попробовать вкус твоей еды.

Даже не пытаюсь выдавливать улыбку, просто смотрю на него и не могу. Любопытство просто раздирает меня изнутри. Он не скажет, он покажет. Но что? Что именно он хочет мне показать такого, о чем не расскажешь?

– Зачем тебе показывать мне правду? – Сдаюсь, наконец, я.

Внимательно наблюдаю за его реакцией. Не доказывает превосходство, не пытается показать, как рад, что я поддалась. Спокоен, ровен, уверен в себе.

– Потому что ты права, – отвечает и мое нутро переворачивается, ведь я понимаю чувствами, – я не могу добиться тебя ложью.

– Сол…

– Не надо, малыш, – просит и все-таки допускает прикосновение.

Его ладонь касается моих пальцев, между нами словно пробегает электрический ток. Хочу одернуть, хочу прекратить это, но не могу.

Не хочу.

Надо спасаться.

– Отвези меня, – прошу.

Смотрит мне в глаза, каким-то отдаленными попытками просит разрешить ему больше, но я не могу. Стоит только начать, и я не смогу остановиться. Он оттрахает меня на моей кухне и это будет очередным предательством.

Нет.

Словно слышит мой внутренний монолог, чуть заметно кивает, поднимается и мы идем вниз. Садимся в машину и едем. Куда он везет меня? Даже если на эшафот, мне уже все равно. Не хочу больше ничего, я измотана сопротивлением, потому что это совершенно нелогично. Тело, разум, чувства просят сближения, но я продолжаю отвергать его. Это не то, чего я хочу, не то, о чем прошу. Но выбора нет. Иначе…

Город просыпается очень медленно, но мне не до него, в сердце селится тревога и становится вдвойне неспокойно. Почему? Что здесь такого? Разве эта правда, какую хочет мне показать Сол, сможет причинить мне боль?

Что это? Что это за чувство? Неужели ловушка?

Когда джин останавливает машину, волнение накрывает меня с головой. Выходим из машины, он замирает рядом и не может отвести глаз от меня. Знаю, что ловит момент, задерживается слишком надолго. Сглатываю вожделение, пытаюсь найти нужные слова.

– Я поставлю на нас знак невидимости, – сообщает он, протягивает ко мне ладонь.

Сразу же сжимаюсь внутри и хочу отойти, но моего пространства он не нарушает. Ждет. Смотрю на него внимательно, наблюдаю – нет, не пытается подловить. Осторожно подаю ему ладонь и вкладываю в его.

– Будет немножко жечь, – предупреждает, а потом на моем запястье вспыхивает символ огня.

Он прав, немножко обожгло, но терпимо. На его запястье появляется тот же символ. Знаю, как горит нетерпением его тело, чувствую его желание взять меня сейчас же. Каких усилий ему стоит сдержаться, я не знаю. За себя тоже не скажу.

Идем к, на первый взгляд, обычному многоэтажному дому. Что именно он хочет мне здесь показать?

Поднимаемся наверх, выходим из лифта, идем коридором, останавливается у закрытой двери с номером 242. Сол не торопит, смотрит на меня.

– Ты готова?

– К чему? – Все еще не понимаю.

Поджимает губы и направляет ладонь на замок, пламя вспыхивает и утопает в двери. Потом по ней расходится вереница из неизвестных мне символов, далее разрастаясь по коридору, полу, потолку – везде!

– Что это такое?