Багряный холод (ЛП)

На скулах библиотекаря заиграли желваки, но он не ответил. Несколько недель назад Никамедис рассказал, что был знаком с моей мамой: они вмести посещали академию. И когда-то они были парой – были по-настоящему влюблены друг в друга. Но за эти годы моей маме надоело быть чемпионом Ники, поэтому, закончив академию, она оставила позади Миф и всё что с ним связано, включая Никамедиса.

– Это все потому, что она дочь Грейс, не так ли? – спросил Линус. – Поэтому ты защищаешь девчонку вместо того, чтобы исключить из школы, как должен был сделать еще несколько месяцев назад, – он покачал головой. – Она обвела тебя вокруг пальца, точно так же, как когда-то Грейс.

Никамедис опустил руки, медленно сжимая ладони в кулаки.

– Тебе никогда не нравилась Грейс. Потому что она была выбрана чемпионом, а не ты. И не только каким-то там чемпионом, а чемпионом Ники – лучшей из лучших. Поэтому ты всегда завидовал ей и еще потому, что она не захотела присоединиться к Протекторату после окончания школы, как это сделал ты. Ты знал, что заполучить в Протекторат чемпиона Ники было бы крайне удачным ходом, и хотел использовать её, чтобы поспособствовать продвижению собственной карьеры. Грейс всегда была лучше тебя, и за это ты её ненавидел. Я вот никогда не понимал твоей навязчивой потребности в конкуренции с ней: на занятиях, на тренировках, да вообще везде.

– А я никогда не понимал, почему ты всегда бежал к ней на помощь, – огрызнулся Линус. – Мы – спартанцы, Никамедис. Мы – лучшие из лучших. И всё же чемпионом Ники был выбран кто-то другой. Это бессмысленно. Этого я не понимал тогда и не понимаю до сих пор. Логан должен быть стать чемпионом Ники, а не эта... глупая девчонка. Из того, что я уже видел, могу сказать, что она ещё хуже матери, а уж Грейс была отнюдь не стоящим чемпионом. Ники давно стоило бы сделать нам всем одолжение и оборвать отношения с семьёй Фрост. Когда Грейс была убита Жнецами, я думал это, наконец, закончилось. По крайней мере, надеялся.

Гнев вспыхнул в моём сердце, заслоняя всё остальное. С меня хватит. Хватит! Одно дело говорить обо мне в пренебрежительном тоне и винить за все ошибки, совершенные мной. Пытаясь удержать Локи в тюрьме и потерпев такую грандиозную неудачу, я не заслуживала ничего другого. Но моя мама ушла. Умерла. Её убили. Она больше не могла постоять за себя, а я не буду просто стоять и слушать грубости в ее адрес, хотя именно она умерла, служа Ники. Умерла, пытаясь защитить всех нас.

Сжав руки в кулаки, я вышла из-за полок. Алексей попытался ухватить меня за плечо, но я поднырнула под его рукой и поспешила дальше. Услышав скрип кроссовок по мраморному полу, Никамедис и Линус обернулись.

Я остановилась прямо перед главой Протектората, уперев руки в бока.

– Не смейте так говорить о моей маме. Она была хорошим человеком, и это она сделала всё, что было в её силах, сражаясь со Жнецами. Это она была той, кто спрятал от них Хельхейм кинжал. И лишь по этой причине Жнецы не нашли кинжал еще много лет назад, чтобы попытаться освободить Локи. Так что не смейте винить мою маму. Ни в чём, слышите!

– И ты была той, кто нашёл кинжал, который твоя мать так тщательно спрятала, – тихим обвиняющим тоном произнес Линус. – А теперь Локи свободен, и Жнецы вот-вот провозгласят вторую войну Хаоса. Если бы твоя мать была умной, если бы была настоящим чемпионом, то при первой же возможности уничтожила бы кинжал. Или, по крайней мере, убедилась в том, что ты никогда его не найдёшь.

Не могу поспорить с его логикой. И меня не раз мучили те же мысли. Но он говорил о моей маме так, будто та была злодейкой, как будто я была злодейкой, хотя это Вивиан виновата во всём, включая убийство моей мамы. Где был Линус, когда Вивиан меня похитила? Где был Протекторат, когда девчонка-Жнец воспользовалась моей кровью, чтобы освободить Локи? Когда убила Нотт? Почему они не пришли к нам на помощь? Почему не остановили её?

Я открыла рот, чтобы высказать все, что думаю о нем и его дурацком Протекторате, когда позади меня прозвучал низкий голос:

– Достаточно, отец. Хватит.

Я обернулась и увидела Логана, выступившего из-за книжных полок.

Логан приблизился и остановился рядом со мной. При виде сына, стоящего так близко ко мне, Линус нахмурился, будто бы я могла заразить Логана безрассудством одной своей близостью. Спартанец посмотрел прямо на отца. 

– Думаю, Логан прав, – вмешался мягкий женский голос. – Достаточно споров – с каждой стороны.