Читаем Бахчисарай и дворцы Крыма полностью

В убранстве 58 комнат дворца ярче проявились пристрастия заказчиков. Вопреки крымским традициям чрезмерная роскошь была рассчитана только на внешний эффект. Богатым декором отмечены все помещения, но более всего выделялись парадная столовая с замысловатой лепниной, бильярдная, «римский вестибюль» и приемная, выполненная по образцу зала Совета пятисот в венецианском Дворце дожей. Кабинет Николая II украшала мебель жакоб из красного дерева, с наклеенными полосками латуни. Модный в конце XIX века стиль получил название по имени создателя – французского мастера Жоржа Альфонса Жакоба, ставшего последним представителем семейства, прославившегося созданием художественной мебели.

По желанию царской семьи первоначальный проект внешнего оформления изменился в соответствии с суеверными взглядами последних Романовых. Помимо химеры, призванной отводить беду от дома, в залах и коридорах были развешаны «счастливые» подковы, а также более 700 икон, картин с религиозными сюжетами и даже дешевых гравюр. В советское время часть наиболее ценных предметов перешла на хранение в музеи Москвы и Петербурга.

В революционных документах подробно описаны события 1917–1930-х годов, когда национализированная Ливадия стала первым рабоче-крестьянским курортом. Санаторий на 300 мест размещался в Большом и Малом дворцах, где гости не только отдыхали и лечились, но и постигали грамоту. Иронией судьбы роскошные залы наводнили представители народа: слушали политические лекции, учились сельскому хозяйству и агрономии. «…В бывших царских дворцах сидят бывшие мужики посконные, поглядывают в окошко. Хорошо! Очень хорошо!», – выразил свои впечатления Максим Горький. Более восторженно о новых порядках отзывался Владимир Маяковский, посетивший Крым в 1927 году. Встреча с отдыхающими санатория «Ливадия» описана в стихотворении «Чудеса»:

Как днище бочки,
правильным дискомстоялалунанад дворцом Ливадийским….
…где можноещечитать во дворце —что?
Стихи!Кому?Крестьянам!

Первые сотрудники санатория, в частности врач Л. М. Брагилевский, с недоумением взирали на необычных курортников «в армяках и полушубках, в косоворотках и пиджаках, бородатых и стриженых в скобку, прибывших в Ливадию из центральных губерний России. У многих с собой сухари, сало: им не верилось, что их могут кормить бесплатно. Их стригли, мыли, выдавали белье, белые костюмы и платья, головные уборы, сандалии. Они удивлялись морю, пышной южной природе, дворцам. Впечатление довершал обед в парадной столовой, в которой они сидели молчаливые и сосредоточенные».

Во время Второй мировой войны Ливадийский дворец понес значительный ущерб. Помимо медицинского и хозяйственного оборудования, оккупанты вывезли почти все ценности, разграбили Большой дворец, уничтожили Малый, сожгли свитский корпус.

В начале февраля 1945 года в Ливадию прибыли участники Крымской конференции глав правительств союзных держав – Советского Союза, США и Великобритании. Выбор места встречи Большой тройки определил мягкий климат Крыма, благоприятно действовавший на здоровье американского президента. По воспоминаниям советского дипломата И. М. Майского, «Сталин не хотел покидать страну, и конференцию нужно было устраивать где-то в Советском Союзе. О Крыме многие знали только по рассказам Льва Толстого, но там мягкая зима, а здоровье Рузвельта требовало серьезного внимания».

После долгих дебатов американцы все же согласились «приехать на край света». Совещания проходили в сохранившемся Большом дворце, но президентам не довелось увидеть мрачных развалин. Тотчас после того, как Ялту утвердили в качестве места проведения форума, в Ливадии начались восстановительные работы. На полуостров прибыли 1500 вагонов оборудования, строительных материалов, мебели. Титанические усилия завершились успешными переговорами и, несомненно, спасли уникальный памятник от послевоенной разрухи.

В настоящее время санаторий «Ливадия» остается здравницей общетерапевтического и кардиологического профиля. С 1974 года Большой дворец получил статус памятника старины и стал недоступен для проживания. В его залах начали проводиться выставки русских художников, а посетителям музея представилась возможность осмотреть превосходный архитектурно-парковый ансамбль.

Массандровский дворец

Перейти на страницу:

Все книги серии Памятники всемирного наследия

Венеция
Венеция

Венеция — восхитительный по красоте своих многочисленных архитектурных ансамблей и удивительный в необыкновенном изобилии каналов и мостов город — вот уже не один век привлекает огромное количество туристов, а поэтов вдохновляет на полные искренних восторгов и нежной любви романтические строки. Этот чарующий уголок Италии знаменит не только тем, что в буквальном смысле слова стоит на воде, но и волшебной роскошью своих дворцов, архитектурной изысканностью соборов, притягательной силой полотен знаменитых венецианских мастеров, утонченным изяществом мостов, соединяющих узкие, извилистые каналы и словно вырастающих прямо из фасадов домов. Окунитесь в этот удивительный мир и насладитесь его божественной красотой!

Елена Николаевна Красильникова

Путеводители, карты, атласы / Путеводители / Словари и Энциклопедии
Тироль и Зальцбург
Тироль и Зальцбург

Автор книги попытался рассказать о похожих и в то же время неповторимых австрийских землях Тироль и Зальцбург. Располагаясь по соседству, они почти тысячелетие принадлежали разным государствам, имели различный статус и неодинаково развивались. Обе их столицы – прекрасные города Инсбрук и Зальцбург – прошли длинный исторический путь, прежде чем обрели репутацию курортов мирового значения. Каждая из них на протяжении веков сохраняла славу торгового и культурного центра, была временной резиденцией императоров, а также в них были университеты. Не утратив былого величия, они остались небольшими, по-домашнему уютными европейскими городами, которые можно было бы назвать обычными, не будь они так тесно связаны с Альпами.

Елена Николаевна Грицак

Искусство и Дизайн / История / Прочее / Техника / Архитектура

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Ф. В. Каржавин и его альбом «Виды старого Парижа»
Ф. В. Каржавин и его альбом «Виды старого Парижа»

«Русский парижанин» Федор Васильевич Каржавин (1745–1812), нелегально вывезенный 7-летним ребенком во Францию, и знаменитый зодчий Василий Иванович Баженов (1737/8–1799) познакомились в Париже, куда осенью 1760 года талантливый пенсионер петербургской Академии художеств прибыл для совершенствования своего мастерства. Возникшую между ними дружбу скрепило совместное плавание летом 1765 года на корабле из Гавра в Санкт-Петербург. С 1769 по 1773 год Каржавин служил в должности архитекторского помощника под началом Баженова, возглавлявшего реконструкцию древнего Московского кремля. «Должность ево и знание не в чертежах и не в рисунке, — представлял Баженов своего парижского приятеля в Экспедиции Кремлевского строения, — но, именно, в разсуждениях о математических тягостях, в физике, в переводе с латинского, с французского и еллино-греческого языка авторских сочинений о величавых пропорциях Архитектуры». В этих знаниях крайне нуждалась архитекторская школа, созданная при Модельном доме в Кремле.Альбом «Виды старого Парижа», задуманный Каржавиным как пособие «для изъяснения, откуда произошла красивая Архитектура», много позже стал чем-то вроде дневника наблюдений за событиями в революционном Париже. В книге Галины Космолинской его первую полную публикацию предваряет исследование, в котором автор знакомит читателя с парижской биографией Каржавина, историей создания альбома и анализирует его содержание.Галина Космолинская — историк, старший научный сотрудник ИВИ РАН.

Галина Александровна Космолинская , Галина Космолинская

Искусство и Дизайн / Проза / Современная проза