Бал-маскарад

Хироко с удивлением подумала, что для разговора выбрано неподходящее время, однако успокоила ее:

— Ничего страшного. Можете положиться на меня. Но возвращайтесь поскорей! Ему будет грустно, если вас не будет рядом, когда он проснется.

— Спасибо. Я постараюсь вернуться как можно скорее.

Провожая взглядом фигуру Тиёко, Хироко почувствовала, как у нее учащенно забилось сердце. Тиёко не знает о происшествии с Мися. Когда приехали в больницу, Тиёко спросила о ней, и хотя Хироко и Кадзухико ответили уклончиво, она ничего не заподозрила, так как все ее мысли были заняты предстоящей операцией Тадахиро.

Из больницы Тиёко заехала в отель переодеться и сейчас сидела напротив своей бывшей свекрови. В нише на стене чайного домика висела картина, нарисованная известным в прошлом художником, а под ней в расписной вазе стоял живой цветок. Вокруг чайного домика висел густой туман, и в ночной тишине было слышно только, как журчит ручей и шумит ветер в соснах.

— Так у Асука-сама все обошлось?

— Да. Спасибо, рядом оказался хороший хирург.

— Тадахиро — человек большой силы воли, это тоже помогло. Что происходит, почему на нас одно за другим обрушиваются ужасные события?

— Мама, скажите лучше, что с Мися? Она уже спит?

— А, Мисяко…

Во взгляде Ясуко мелькнуло нечто такое, что вызвало беспокойство у Тиёко. Тут она вспомнила об уклончивом ответе Хироко и Кадзухико.

— Мама, что еще случилось? Мися что-нибудь рассказывала?

— Нет, ничего особенного, — ушла от ответа Ясуко и, пристально следя за выражением лица Тиёко, спросила: — Тиёко-сан, вы лучше скажите, вы собираетесь замуж за Асука-сама? У вас был об этом разговор?

— Да, благодарю вас, все хорошо. — Тиёко смутилась.

Ясуко тоже покраснела, но взгляд ее остался проницательным. Она спросила:

— Вам сделано предложение?

— Да.

— Вы не могли ошибиться в его намерениях?

— Нет. Он официально попросил моей руки.

— И вы согласились.

— Да, с радостью.

— Прекрасно. Поздравляю от всего сердца.

Улыбка на губах Ясуко заставила Тиёко вздрогнуть, но она все же произнесла слова благодарности.

— В таком случае, Тиёко-сан, я хотела бы поговорить с вами о Мисяко. Вы, похоже, очень устали, поэтому сначала давайте выпьем по чашечке чаю, хотя я и не умею его готовить.

— Спасибо.

— Сейчас уже ночь, не будем заваривать крепкий.

Ясуко сохраняла полное спокойствие. Положив в чашку одну ложку чая, она черпаком налила воду из приготовленного кувшина и стала медленно растирать чайные листья, а затем перелила содержимое в другую чашку и поставила ее перед Тиёко. Когда Тиёко наклонилась вперед, собираясь взять чашку, с улицы неожиданно раздался голос:

— Стойте, Тиёко-сан, этот чай пить нельзя!

Тиёко в изумлении отдернула руки от чашки, а Ясуко мгновенно схватила чашку обеими руками. Тиёко никогда не сможет забыть выражение лица Ясуко в этот момент. Это лицо, которое вообще не отличалось женской привлекательностью и обаянием, сейчас было искажено приступом такой глубокой ненависти, что Тиёко невольно вскрикнула.

— Отори-сан, это я, Тэцуо Сакураи. Хироко очень беспокоилась и послала меня за вами. С вашего места, наверное, не видно… Эта женщина, прежде чем растереть чай, что-то бросила в чашку!

Голос Тэцуо дрожал от гнева, а Тиёко, всхлипывая, забилась в угол комнаты.

Поскольку чайный домик был построен под обрывом, на три метра ниже виллы, а его пол был поднят на два метра, то разница между краем обрыва, где стоял Тэцуо, и полом чайного домика составляла всего лишь метр. Расстояние между Тэцуо и теми, кто был в чайном домике, было около трех метров, к тому же внутренность чайного домика была ярко освещена. Ясуко не повезло: туман не помешал Тэцуо заметить ее подозрительные манипуляции.

В обрыве для спуска к чайному домику были выбиты ступеньки, но из-за постоянной влажности они обрастали мхом и становились скользкими, по ним опасно было спускаться, поэтому Ясуко специально заказала железную лесенку, которая накладывалась на ступеньки. По этой лесенке Ясуко и проводила Тиёко в чайный домик, а затем убрала ее, чтобы никто не мог помешать их встрече.

— Отори-сан, отодвиньтесь подальше от нее. Непонятно, что еще она может выкинуть. Нет ли у нее ножа или кинжала?

Но, похоже, у Ясуко не было другого орудия убийства, кроме чашки, которую она крепко держала обеими руками.

Тэцуо топтался перед скользкими ступеньками, не зная, как ему спуститься вниз, и как раз в этот момент из тумана появилось несколько силуэтов.

— Кто здесь? — раздался резкий голос помощника инспектора Хибия, и свет нескольких фонариков осветил фигуру Тэцуо.

— А, это, кажется, Сакураи-сан? Что вы здесь делаете? — спросил подошедший Коскэ Киндаити.

Рядом с детективом встали инспекторы Тодороку и Ямасита. Хибия и детектив Кондо держали в руках фонарики, а за ними виднелись фигуры детектива Фурукава и еще двоих полицейских в штатском.

— Киндаити-сэнсей, вы вовремя пришли! — Тэцуо начал было рассказывать, что здесь произошло, но его перебил возглас:

— Черт возьми! — Это детектив Кондо попытался спуститься с обрыва.

В это же мгновение из чайного домика послышался резкий голос: