Баллада о большевистском подполье

Перед битвой, гласила она, прежде всего надо занять царский дворец и городскую думу, а также банки, полицию, министерство внутренних дел, военное министерство и почтамт, а также все дома, расположенные с ним по соседству.

Перед битвой следует тщательно изучить подземные проводки — телеграфную, телефонную, а также газо- и водопроводы. Приготовить и запасти как можно больше разрывных снарядов, бомб и динамита.

Перед битвой надо заранее точно назначить, где будет находиться главный штаб революционеров.

Перед битвой следует избегать всяких сборищ, шума и чрезмерного движения, которые могут возбудить подозрение. Чем крепче будет спать неприятель, тем ужаснее для него то, что он увидит при своем пробуждении.

8

Среди участников Боевой организации была молодая девушка с гордо поставленной головой и умным, прекрасным лицом. Александр Васильевич Шотман, который познакомился с ней в 1902 году, когда она делала только первые шаги на революционном пути, запомнил, с каким детским восхищением смотрела она на революционеров-рабочих, к которым принадлежал сам Шотман.

Когда же он встретил ее три года спустя, она была уже видной революционеркой.

Это была Ольга Михайловна Генкина. В 1902 году ей было только семнадцать лет. Ей поручали хранение и разноску подпольной литературы: это было самое незаметное, кропотливое дело. На замечание своей подруги, что той наскучила «техника», так хочется живой, боевой работы, Оля ответила:

— Всякая работа жива и интересна, надо только отдаваться ей с душой.

Весной 1904 года она была арестована, но освобождена под залог в тысячу рублей. В день Девятого января шла в рядах рабочих и, когда начался расстрел безоружной толпы, с ненавистью кинулась к казакам и схватила под уздцы офицерского коня. Тут же была она арестована, отправлена в тюрьму. Там ее продержали четыре месяца. Выходя из ворот тюрьмы, она увидела проходившего мимо офицера. Это напомнило ей Девятое января, и она громко крикнула:

— Долой самодержавие!

И тотчас же у самой тюрьмы была вновь арестована.

Осенью она была освобождена. Вскоре стало известно о крупных волнениях среди рабочих Иваново-Вознесенска. Туда надо было срочно доставить оружие. За это взялась Ольга Михайловна.

С полным чемоданом револьверов-браунингов она поехала в Иваново. Сдала чемодан в камеру хранения, а сама пошла в город на явку. Не приметил дежуривший около камеры хранения шпик. По его доносу к вокзалу были стянуты полицейские и собрана толпа черносотенцев, состоявшая из мясников и ломовых извозчиков, вооруженных железными палками и крючьями.

Когда Ольга, договорившись, куда отвезти оружие, приехала на вокзал и направилась к камере хранения, к ней кинулись поджидавшие ее там шпики, схватили ее и вытолкнули на привокзальную площадь к жаждавшей крови толпе, которая ее растерзала.

9

Владимир Ильич с напряженнейшим вниманием следил за происходящим в России.

Дни были полны событиями. После разгрома русских войск на полях Маньчжурии из конца в конец страны прокатилась волна массовых забастовок, которые носили все более и более политический характер. Все шире становился размах крестьянского движения. Гром пушек восставшего броненосца «Потемкин» возвестил о том, что в революцию втягиваются новые силы: военно-морской флот и армия.

Число партийных организаций росло, В них вступали новые члены партии. Шла подготовка вооруженного восстания.

Владимир Ильич буквально рвался в Россию из проклятой эмиграции. Слал товарищам письмо за письмом. Вчитывался в каждое слово, доносившееся из России. Стремился помочь русскому подполью чем только возможно.

— Задания самые серьезные, — говорил он М. Васильеву-Южину, направляя его в Одессу в момент восстания на «Потемкине». — Постарайтесь во что бы то ни стало попасть на броненосец, убедите матросов действовать решительно. Город нужно захватить в наши руки. Немедленно вооружите рабочих и действуйте среди крестьян. Уделяйте им больше внимания. Призовите захватывать помещичьи земли и соединяться с рабочими…

С чувством глубокого восхищения воспринимал Владимир Ильич известия о героической борьбе народных масс.

«Хорошая у нас революция, ей-богу!» — писал он в одном из писем того времени. И увлеченно пел вместе с женевскими большевиками новый куплет «Дубинушки», сложенный М. С. Ольминским:

Новых песен я жду для родной стороны.Но без горестных слов, без рыданий,Чтоб они, пролетарского гнева полны,Зазвучали призывом к восстанью.

Осенью 1905 года Владимир Ильич почувствовал, что оставаться дольше за границей он не может. Чем бы это ему ни грозило, его место в России, только в России.

Он приехал в Петербург в начале ноября 1905 года. В тот же день посетил кладбище, на котором в братских могилах были похоронены жертвы Кровавого воскресенья.