Банда «Зоопарк»

– Я чувствую себя полной дурой, – ответила девушка. – Понимаешь, у меня на вилле гостит Диана Финли. А папа сейчас в Нью-Йорке. Я позвонила ему, и завтра он прилетит.

– Кто такая Диана?

– Англичанка, дочь владельца текстильных фабрик. Мой папа ведет с ним дела. У нее есть друг…

Она сделала паузу, но полковник промолчал, и Сара немного смущенно уточнила:

– Кип очень симпатичный и знает обо всем на свете. Диана просто без ума от него.

– Кип?

– Кип Тренчли. Он тоже влюблен в Диану.

Память полковника была настоящим складом имен, лиц и дат. Сейчас словно тихий колокольчик звякнул в его голове. С тех пор как Пьер Рокбрюн был награжден орденом Британской империи, он считал себя постоянным союзником этой страны и всегда внимательно читал английские газеты. Имя Тренчли вызвало у него ассоциацию, от которой он не мог избавиться, хотя и считал ее совершенно неподходящей.

– Ну, а другие? – спросил он.

Сара посмотрела на полковника так, словно уже раскаивалась, что пришла сюда. Но после минутного колебания все же ответила:

– Да, нас в самом деле восемь. Еще две девушки и четверо мужчин. Мы вместе путешествуем. Девушки Николь и Елена, по-моему, очень милы. Гарри говорил, что они из очень хороших семей.

– Гарри… – повторил полковник, словно прикалывая его булавкой среди других экспонатов.

– Гарри мой друг. – Нерешительность, с которой Сара произнесла эти слова, сделала ее голос похожим на голос маленькой девочки.

Полковник кивнул, но снова ничего не сказал.

– Ну, есть еще Марсель Дюфор, – продолжала Сара, – управляющий ресторана «Голубой грот». Все знают, что он человек порядочный. Мне всегда казалось, что он похож на святого. Он старый друг Кипа.

На этот раз полковник был по-настоящему встревожен, хотя и постарался скрыть это от девушки. Это имя он хорошо знал, как знал и то, что Марсель Дюфор был далеко не святым. Владелец модного ресторана имел солидную репутацию. Но снежно-белые волосы и худое загорелое лицо, придававшие ему вид индийского аскета, скрывали внутреннюю порочность и коварство…

– И граф Андре, – продолжала Сара, – Паоло Андре. Он итальянец, друг Гарри.

– Понятно, – сказал полковник. – А как фамилия Гарри? Румянец на щеках девушки выдал ее замешательство. Она ответила тихо, почти шепотом:

– Это ужасно глупо, но я не знаю. Просто Гарри. Сара заговорила быстро и горячо.

– Он американец. Жутко красивый и везде побывал. Все его знают.

Полковник подумал, что неплохо было бы узнать, кто эти «все».

– Тогда чем же ты напугана?

Сара задумалась, пытаясь разобраться в своих ощущениях.

– Сама не знаю. При всем желании я не смогла бы описать это на бумаге, и мне трудно объяснить это тебе. Никогда раньше я не чувствовала ничего подобного. Сегодня утром, когда полицейские пришли в дом, рассказали мне о краже папиных картин и стали задавать вопросы, у меня появилось подозрение.

– Кого ты имеешь в виду?

Глаза Сары сузились, и она зажмурилась, словно пытаясь удержать перед глазами увиденное.

– Четверых из них, – сказала она, – Марселя, Кипа, Паоло и Гарри. Девушки – Николь и Елена – не в счет. Они слишком глупы. Понимаешь, когда произошла кража и разговариваешь с полицейскими, все начинает казаться совсем другим.

– Да, я хорошо это понимаю, – сказал полковник.

– Я хотела сказать, что граф Андре выглядит очень хорошим, но ведь может оказаться и ужасным.

– Конечно, – ответил полковник, внутренне содрогнувшись. Само слово «граф» звучало на Ривьере подозрительно.

– А Гарри? Гарри и ты?

– Ничего не произошло, – быстро ответила Сара. – Я ужасно его люблю, хоть иногда он беспокоит меня. Ничего не произошло, но могло произойти.

Полковник внимательно посмотрел на девушку.

– А теперь скажи, чем я могу тебе помочь? Сара умоляюще сложила руки.

– Просто приди и посмотри, ладно? Мы сегодня обедаем в клубе Общества в Каннах. Просто приходи, сядь где-нибудь и понаблюдай. Ты много знаешь и наверное, сможешь определить… – она вздрогнула, – есть ли у меня основания для испуга.

– Хорошо, – сказал Рокбрюн, – я приду. Только не подавай виду, что мы знакомы.

Сара энергично кивнула.

– Большое спасибо. О таких вещах я не смогла бы рассказать даже папе.

Полковник проводил ее до двери и стоял, глядя как она идет к машине. На полпути Сара обернулась и после нескольких секунд колебания сказала:

– Понимаешь, самое нелепое то, что он просто не имел возможности это сделать. Гарри провел эту ночь со мной. Он ушел только в пять утра.

И повторила со сдавленным рыданием, словно не рассчитывая, что ей поверят.

– Ничего не произошло, клянусь тебе, мы только танцевали. Но он не мог этого сделать.

Они стояли, глядя друг другу в глаза. Сердце полковника сжалось, когда Сара сказала ему, что ничего не произошло. Значит когда-нибудь произойдет. Он хорошо знал таких, как Гарри. Их много, рыщущих по Ривьере в поисках добычи. Но говорить сейчас с Сарой на эту тему было бесполезно.

– Когда музей должен был вернуть картины твоему отцу?

– В понедельник, – ответила Сара. – В субботу выставка закрывается.

– Хорошо, вечером увидимся. Когда я уйду, загляни в дамскую комнату.