Бандит

Собственная изобретательность подвела Аршакова. В списке, выжатом из Митьки, не было кличек Шерхан и Рыжий, и теперь следователю предстояло проверять мелкую, зловредную и вечно пьяную шушеру, не имевшую ни малейшего отношения к случившемуся ночью.

Глава 6

Валерий явился в магазин около четырех. Ментов уже не было. Следы недавнего разгрома были кое-как затерты – только на грязном полу виднелся меловой контур тела.

– Не смывай, – бросил Валерий Любке-уборщице, которая уже подбиралась к меловому контуру с тряпкой. Да. Был человек, а осталась меловая линия…

Из магазина Валерий взял только одно: удобную капроновую леску с двумя деревянными ручками на концах, которой Ангелина и Маша обыкновенно резали масло.

Сел на троллейбус и проехал в магазин «Электротехника», где купил все, что ему было необходимо, с прилавка или с рук.

По пути домой Валерий приобрел у метро красивую банку английского чая, с золотыми буквами на синем фоне и портретом благообразного лорда.

Через два часа Валерий сидел в своей комнате, один. Он тщательно запер дверь комнаты, смахнул со стола остатки еды, расстелил поверх скатерти чистую газету и, сорвав упаковку с английской жестянки, высыпал чай в литровую стеклянную банку.

Через минуту на газете лежали две батарейки «Крона», моток двужильного провода, пустая пачка из-под сигарет «Кэмел», коробка с детским электротехническим конструктором, привлекшим Валерия количеством коротких, а главное, разноцветных проводков, и то, что он получил от Шутника помимо волыны, – солидный брусок тротила, изготовленного промышленным способом и потому практически безопасного в быту. Можно было гарантировать, что взрывчатка не взорвется от удара, огня или падения.

Валерий Нестеренко занимался тем, чему его научили в Афганистане. Он собирал радиоуправляемую мину.

Едва «Фольксваген» Рыжего, взревев, покинул дачу, Шерхан придвинул к себе телефон и, набрав номер, осведомился:

– Мне, пожалуйста, Анну Михайловну.

Собеседник Шерхана на том конце провода прислушался к голосу.

– По какому телефону вы звоните?

– Да в РЭУ я звоню, в РЭУ!

– Внимательнее набирайте номер, товарищ. Это городская прокуратура.

И в трубке раздались частые короткие гудки.

Странное дело, но Шерхан не стал перезванивать в РЭУ, ни в свое, ни в чужое. Он потянулся, взглянул на часы и, набросив пиджак, сошел с веранды.

Через час Шерхан вошел в маленький кооперативный магазин и, не задерживаясь в торговом зале, прошел внутрь. Как всегда, он с удовольствием отметил, что его уже ждали. В крошечной, пять на пять, подсобке сидел похожий на черную мышь человек – старший следователь московской прокуратуры Александр Миклошин. Миклошин пил чай, не без удовольствия заглатывая уставившие маленький стол заморские печенья и кексы. Несмотря на свои пятьдесят лет и худое, даже тощее тело, следователь был сладкоежкой.

Глаза Миклошина, веселые и живые, шныряли по сторонам, как пара весенних грачей. Впрочем, выражение их немного портила привычка Миклошина постоянно помаргивать и во время разговора прикрывать рот рукой, как бы желая ухватить себя за язык.

При виде Шерхана Миклошин хотел было вскочить, но потом передумал и ограничился веселой улыбкой, сопровождавшейся взмахом руки, сжимавшей кусочек кекса.

– Меня интересует дело об убийстве в Алпатьевском переулке, – сказал Шерхан.

– Когда вы сможете о нем что-нибудь узнать?

– Слыхал, – сказал Миклошин.

– Довольно обычное дело, кооператор убил своего бухгалтера и пытался замести следы преступления.

– Как зовут кооператора?

– Василий… нет, Валерий Нестеренко.

Память у Миклошина была удивительная.

– Он арестован?

– Следователь выпустил его под подписку о невыезде.

– Кто следователь?

– Аршаков Вазген Аршалуисович.

– По-моему, – сказал Шерхан, – следователь проявил чрезвычайную некомпетентность.

– Насколько я понимаю, – пояснил Миклошин, – Вазген подозревает, что с помощью Нестеренко ему удастся выйти на след более крупных преступных структур. Я могу это только предполагать, Вазген со мной этими сведениями не делился. Возможно, он считает, что эти крупные структуры имеют своих людей и в прокуратуре.

– Ну и халатная же штучка этот Вазген, – заметил Шерхан, – берет убийцу и дает ему гулять на свободе. Я бы таких увольнял за дурость. Неужто нельзя заменить его кем-то другим?

– Кем?

– А хоть тобой.

– Это очень трудно. К тому же вам известна моя специализация, – Миклошин обычно вел дела о вымогательстве, – будет странно, если мне поручат расследование убийства.

– А если поручат?

Миклошин подумал.

– Тысяча баксов, и я его арестую.

Шерхан усмехнулся.

– Две тысячи, и ты его застрелишь при попытке к бегству.

Миклошин искренне возмутился. Глаза его забегали, как футболисты к концу тайма.

– За две тысячи?! Да как можно, чтобы человек стоил две тысячи баксов! Помилуйте! Знаете, что за такой выстрел будет? Да я вместо него за решетку сяду! Стрелять в безоружного!

Шерхан молча полез за пазуху и вынул оттуда белый сверток. Сверток брякнул о стол. Шерхан развернул платок – там был старый, лоснящийся от масла «ТТ».

– Кто сказал, что он будет безоружный? – промолвил Шерхан.