Бандитский доктор

Сергей Рябцев почти полтора десятка лет отдал службе в милиции. Он начал простым патрульным и дослужился до старшего оперуполномоченного ОБХСС. Столь успешная карьера объяснялась не менее успешной учебой в школе милиции, затем на юрфаке МГУ, а также служебным рвением. Когда место социализма занял так называемый бандитский капитализм, а вместо ОБХСС были созданы ОБЭПы, он ушел из органов к знакомому бизнесмену, возглавив у того службу безопасности. Оттуда по рекомендации главы фирмы его вскоре взяли на работу в крупнейшую на рынке ценных бумаг столичную корпорацию в качестве начальника внутренней охраны головного офиса. Над ним стоял шеф СБ, в прошлом офицер КГБ, и в целом они ладили, высокое начальство тоже было им довольно.

Работа была хоть и ответственной, но в целом не пыльной. Все здание, напичканное дорогостоящим оборудованием систем охраны и безопасности, было похоже на неприступную цитадель. У главного босса имелась надежная личная охрана, подобранная из профессионалов, подготовленных в спецподразделениях армии, МВД и органов госбезопасности, прошедших школу выживания в различных горячих точках ближнего и дальнего зарубежья.

Рябцев справедливо полагал, что в наше время при повальной безработице и всеобщем раздрае он устроился довольно-таки неплохо. Вполне нормальная, даже интересная работа, высокая зарплата, перспективы дальнейшего роста – живи, не хочу. И все бы в жизни у бывшего обэхаэсовца было как у людей, если бы не одна странность, из-за которой он был вынужден в недавнем прошлом оставить свою семью – жену и двоих детей. А именно – его девиантная склонность к однополой любви. Сказать, что он являлся «голубым» в полном смысле этого слова, было бы не совсем верным. Скорее, он был бисексуалом, но разгневанная супруга, прознав однажды о его «странностях» и уже совершенных им «непотребствах», однозначно указала на дверь.

С тех пор он жил один, время от времени деля постель то с девицами, то с молодыми людьми определенного сорта, а то с теми и другими одновременно. Рябцев экспериментировал, хотя и был осторожен в выборе партнеров. Хорошо зарабатывая, он мог позволить себе некоторую роскошь: купил трехкомнатную квартиру в центре, обставил ее дорогой мебелью и, ни о чем не сожалея, пустился во все тяжкие, лишь однажды попробовав «дурь» и сразу же отказавшись от нее. Бывший мент слишком дорожил собой, чтобы заниматься медленным и осознанным самоубийством с помощью наркоты. В сексе же он отпустил вожжи, уже не боясь огласки и осуждения даже со стороны своих новых хозяев.

Руководству корпорации, конечно же, было известно о грешках своего подчиненного, но так как они являлись людьми с современными взглядами, то закрыли на это глаза. Все же экс-кагэбист решил поговорить с ним об этом в приватной беседе, предупредив, чтобы тот был более разборчив в связях и не терял профессиональной бдительности. Рябцев с самыми честными намерениями и серьезной миной заверил, что беспокоиться не о чем и что в вопросах безопасности фирмы он проявит максимум ответственности и осторожности, все-таки не новичок в этой области. На том и поладили.

С тех пор минуло более полугода, и за это время, как и ранее, никаких недоразумений с начальником внутренней охраны не было и в помине. Так что обе стороны были довольны друг другом.

*

Маугли толкнул перед собой створки двери с рифлеными стеклами и очутился внутри полутемного помещения бара. Это сомнительное заведение, одно из немногих, разбросанных по всему городу, являлось «бамоном» – местом встречи лиц нетрадиционной сексуальной ориентации. Здесь представители «голубой» и «розовой» любви могли спокойно посидеть, выпить, покурить «травку» в туалете, пообщаться с себе подобными, а затем, остановив свой выбор на ком-либо, уйти с приглянувшимся партнером, чтобы скрасить предстоящую ночь в его объятиях.

Маугли отнюдь не причислял себя к представителям секс-меньшинств. Боже упаси! Он был столь же гетеросексуален, как племенной бык. Но на этот раз, не видя иного выхода, решил, что цель оправдывает средства. Он всегда старался выполнять свою работу добросовестно, со свойственной ему изобретательностью подходя к выполнению очередного задания. Это было его стихией – выслеживать, готовиться к акции, а затем, засев в засаде, «гасить мишени» – страстью хищника, крадущегося по следу жертвы, в свою очередь избегающего столкновений с охотниками, жаждущими добыть его шкуру. Профессиональному киллеру недостаточно владеть в совершенстве лишь искусством убивать, он должен, кроме того, быть хорошим актером, уметь перевоплощаться, играя разные роли, чтобы подобраться – скрытно или открыто – к своей жертве.

На этот раз «мишенью» Маугли был глава корпорации, на которую работал Рябцев. После недельного наблюдения, прощупывания подходов, установления привычных маршрутов, рабочего режима и мест посещения «объекта», то есть всего того, что называется рекогносцировкой, наемный убийца понял, что подобраться к цели будет делом весьма непростым, – слишком толковой у того была охрана, и оберегали его не хуже президента.