Банк

Через двадцать минут Влад уже был в центральном офисе. На входе прошел через металлоискатель, тот зазвенел, пришлось вывернуть карманы, охранники внимательно изучили его пропуск, предложили пройти.

Влад прошествовал в секретариат — в огромной комнате вдоль стен, на которых висело бесчисленное множество различных картин, стояли кожаные диваны, у окна в нескольких клетках находились попугаи, тупо смотревшие друг на друга и на вошедшего, стрекотали там что-то друг другу, в центре стоял большой стол, половину которого занимал суперфакс-телефон со множеством разноцветных кнопок. Кресло за ним пустовало — молодая женщина, его занимавшая, поливала из изящной лейки цветы, растущие в стоящих вокруг многочисленных кадках, была и карликовая пальма. Завидев гостя, дама развернулась к нему и вопросительно приподняла брови:

— Здравствуйте, вы по какому вопросу?

— Меня зовут Друбский Владислав Дмитриевич, мне назначено.

— А, да-да. Подождите секундочку.

Влад уселся на диван, в течение нескольких последующих минут рассмотрел все до одной картины и с сожалением отметил про себя, что ни одна его не впечатлила. «Видно, мало того, что я живопись, плохо понимаю, она еще и во мне ничего не трогает, не будоражит. А может, просто тут картины висят дерьмовые?»

Секретарь закончила поливать цветы, грациозно села в свое кресло, сняла трубку, позвонила, сообщила о посетителе, вероятно, получила утвердительный ответ и, сверкнув белозубой улыбкой, пригласила Влада войти в кабинет, хотя именовать «кабинетом» огромную комнату со страшно дорогой мебелью, уже действительно выдающимися картинами, принадлежавшими кисти известных художников, и раритетными изданиями в шикарных переплетах, стоявшими в книжных шкафах, тесно прижавшись друг к другу, было трудно. В помещении находились только два человека — Иван Борисович и сам Хозяин.

— О-о! — завидев Влада, воскликнул последний. — Кто к нам пожаловал! Владислав Дмитриевич! Присаживайтесь, любезный!

Гость сел на предложенное место, по правую руку находился начальник службы безопасности, через стол — сам Хозяин. Фразы свои он произнес столь доброжелательным тоном, что можно было предположить, будто он разговаривает не со своим проштрафившимся сотрудником, а со старым другом, коего не видел года три, и теперь чрезвычайно рад долгожданной встрече. Выглядел он вполне на свои пятьдесят лет, был явно склонен к полноте, но толстым не казался, хотя, глядя на него, становилось ясно, что этот человек питается в основном в хороших ресторанах, а если дома, то употребляет в пищу продукты исключительно высокого качества. Внешностью своей он был похож больше на партийного работника, чем на владельца коммерческого банка, и, если бы не безукоризненный костюм, золотые часы на руке и запонки на манжетах, его вполне можно было принять за первого секретаря горкома КПСС, произойди встреча лет десять тому назад.

— Сигарету? — И он протянул вошедшему пачку тривиального «Мальборо» — видимо, предпочитал их за крепкость.

— Спасибо, не курю, — ответил Влад.

— А я, — сказал Хозяин после того, как щелкнул зажигалкой, глубоко затянулся и выдохнул облачко дыма, — все никак не могу бросить. Понимаю, что вредно, и возраст уже не тот, чтобы насиловать организм без возмездия с его стороны, а ничего поделать не могу. По настоянию детей пробовал не курить — три дня продержался, больше не выдержал — отложил на следующий понедельник, потом — на следующий месяц, теперь вот решил Нового года дождаться, а там уж точно брошу.

Борисыч издал легкий смешок.

— Вот, — продолжал говоривший, — а теперь перейдем к делу. Я надеюсь, вы понимаете, зачем я вас пригласил?

— Да.

— В общих чертах мне все известно, но хотелось бы услышать эту историю из ваших уст, так сказать, из первоисточника.

Влад все, что помнил, постарался изложить ему по порядку, не упуская различные мелочи. Когда он закончил, Хозяин переглянулся с Иваном Борисовичем и сказал: