Банкирша. Шлюха. Примадонна. Книга 2

Евгению не смутило тогда, что она ославила собственную племянницу перед многочисленной аудиторией, поскольку Альшиц считала журналистику профессией беспощадной. Тем более ничто не смущало Евгению и теперь, когда речь шла, судя по всему, о каких-то грязных закулисных играх почти государственного масштаба.

Воспользовавшись своими многочисленными связями, Альшиц выяснила, кто организовал вызов супругов Мидовских из Сибири в Москву и их полет в Италию на опознание трупа. Этим действительно занималась Федеральная служба безопасности. Но с ходу поднимать шум было неразумно. Евгении постарались бы тут же перекрыть кислород. Поэтому вперед были запущены родители Миледи, что выглядело вполне естественно.

Евгения лишь помогла устроить их встречу с сотрудниками ФСБ.

Так несчастные родители вновь оказались в каком-то безликом кабинете у человека, похожего на того, который разговаривал с ними две недели назад. У этого было такое же непроницаемое лицо. Впрочем, возможно, у всех в этом здании были такие лица.

Снова последовала нудная сверка анкетных данных Верунчика и Станислава Адамовича. Потом их собеседник, назвавшийся Архиповым, спросил:

— Так, собственно говоря, чего вы хотите?

— Мы хотели бы узнать, где наша дочь, — ответил Станислав Адамович, сверля Архипова взглядом.

— Мидовская Людмила Станиславовна? — зачем-то уточнил Архипов.

— Да.

Архипов заглянул в папку, лежащую перед ним, и сказал скучным голосом:

— Мидовская Людмила Станиславовна погибла в результате огнестрельного ранения в затылок и последующего сожжения тела в районе города Террачина, Италия, в октябре сего года. Какие еще вопросы?

— Это не так, — сказал Станислав Адамович.

— Я руководствуюсь официальным документом, — пожал плечами Архипов.

— Липа ваш документ. Мы не опознали тело. Ни я, ни жена.

— Это ваши проблемы. У меня есть соответствующий акт.

— Чему соответствующий?

— Реальным фактам. Вот у меня тут и точное место захоронения указано.

— Мы видели по телевизору эти похороны. Там показали родителей погибшей. То есть нас. Но мы-то в это время уже были в Москве. На этих похоронах присутствовали какие-то подставные люди. Как вы это объясните?

— Никак, — снова пожал плечами Архипов.

— То есть?

— Этим занимались итальянцы.

Последующий разговор стал прокручиваться на одном месте. Архипов никак не хотел соглашаться с тем, что история гибели Миледи вызывает явные сомнения. С невероятным трудом Мидовским удалось добиться от него обещания запросить на телевидении кассету со съемками похорон, чтобы посмотреть ее вместе и установить истину.

Через неделю, как было условленно, несчастные родители снова пришли на встречу с Архиповым. Но в кабинете их ждал совсем другой человек.

— А где товарищ Архипов? — робко спросила Верунчик.

— Он в командировке.

— Надолго?

— Этого я не знаю. Вы по какому вопросу?

Пришлось опять рассказывать все с самого начала, поскольку новый человек по фамилии Божко был совершенно не в курсе дела. Он тоже пообещал разыскать нужную пленку на телевидении и назначил встречу на будущий четверг.

В четверг оказалось, что Божко находится в отъезде. Некий Муштаков, принявший на этот раз супругов, ничего про их дело не знал.

— Расскажите-ка мне все по порядку, — сказал он.

— Почитайте наши предыдущие показания, — устало ответил Станислав Адамович. — Там все подробно изложено.

— Где ж я их возьму? — удивился Муштаков. — Тут у нас у каждого свой сейф. Не стану же я взламывать.

Еще через десять дней Мидовские уже не удивились, вновь увидев за столом незнакомого человека.

— Муштаков, конечно, надолго уехал? — спросил Станислав Адамович, заранее зная ответ.

— Да. А что? — сказал очередной человек с непроницаемым лицом. — У нас и кроме вашего есть кое-какие дела. Да что за проблемы? Вы введите меня в курс дела.

Супруги автоматически рассказали ему все, уже потеряв надежду, и подавленные ушли восвояси.

Евгения поняла, что пора подключаться самой. За один день она установила, по какому каналу был показан репортаж о похоронах, и выяснила, что его перегнал из Италии работавший там собкор. Но запись, естественно, была давным-давно стерта. Ничего не дал и звонок итальянскому собкору. Никаких материалов у него не сохранилось.

Но Евгению не так-то просто было остановить. Всеми правдами и неправдами она добилась личной встречи с генералом Пановым. Он выслушал Альшиц, глядя ей в переносицу пустым, немигающим взглядом, и спросил:

— У вас в этом деле какая-то личная заинтересованность?

— Нет, — твердо ответила Евгения. — Это журналистское расследование.

— Разве мать погибшей Мидовской не является вашей сестрой? — Он хорошо подготовился к встрече.

— Она действительно моя сестра, — сказала Евгения. — Но для меня в журналистике нет родственников. Тем более в таком деле.

— А никакого дела нет. — Панов выразительно взглянул на часы. — Значит, нет и вопросов.

— Это у вас, — упрямо сказала Евгения. — А у меня они есть. Вы хотите, чтобы я их задала через газеты и телевидение? Хорошо, я так и сделаю. И вам обещаю такой грандиозный скандал, что мало не покажется.