Баньши Ветра

– Я их придумываю. Разобраться в астрологии нереально, – почесал голову Джадан.

– Потому ты плетёшься в хвосте. Я не могу себе такого позволить! Я должен быть лучшим. Меня не устраивает, что вы так несерьёзно относитесь к обучению. Моя команда должна быть самой лучшей, а вы только жалуетесь и отлыниваете! Кто мы, по-вашему?

– Адепты… – подал голос Маркус.

– Мы представители наших семей! Дети наших отцов! Мы выше всего этого сброда, что учится здесь. Мы должны вести себя соответственно, показывать пример и доказывать своё превосходство во всём.

После своей тирады Сиэль зашторил окно и написал несколько взятых из головы предсказаний. Он тоже мало что понимал в объяснениях старого преподавателя.

Зараза

В выходные Фиама узнала, что Куратор уехал по делам и в Академии его не будет ближайшие несколько недель. Когда маг вернётся, он не сообщил никому, как и то куда он уехал. Фиама огорчилась. В последний раз они с Куратором мило побеседовали и в полукровке зародилась надежда, что она сможет поладить с людьми. Своей подопечной наставник не сказал об отъезде и не оставил никакого письма или записки. Ингела, единственный преподаватель, к которому Фиама могла подойти после занятия и задать вопрос, слышала, что Куратор уехал на следующий день, как полукровку приняли на занятия самообороны.

Пока Куратор отсутствовал в Академии заболели несколько преподавателей. Случилось это вскоре после нападения Тени на архимага и по Академии вновь пошли толки. Фиама особенно боялась, что хворь вовсе не болезнь, а проклятие, которое скоро настигнет её, но время шло, а полукровка оставалась здорова. Она очень плохо спала, вздрагивала от каждого шороха и боялась ходить по мрачным коридорам. Если бы у неё был друг, представляла Фиама, она бы схватила его за руку и не отпускала, пока её не проводят до комнаты.

Вялым ходил светловолосый мальчик с курса полукровки, но вскоре он взбодрился. Медицинский кабинет смог помочь ему повысить тонус, преподавателям повезло меньше. Одним оперативно нашли замену, другим – нет. Сырая из-за облаков и холодная погода подрывала здоровье, в особенности старых и слабых людей. Заболел наставник по астрологии и предмет могли бы снять, так как оставалось всего несколько часов, но на замену вызвался маг – куратор команды третьего курса. Он, в отличие от помешанного на гороскопах астролога, давал настоящие знания о предсказании погоды по закату, рассвету, форме и цвету облаков, и даже по скорости и силе ветра. Новый преподаватель научил адептов определять время по звёздам в разные сезоны по расположению звёзд и высоте Персефоны над горизонтом. Он давал те знания, которые и предполагал предмет, так что адепты не могли оторваться и ловили каждое слово наставника.

Маг иногда устраивал короткие семинары, но спрашивал только то, что до этого рассказывал сам. Его лекции отрывали от мира и погружали в себя, пропадало ощущение времени. Преподаватель говорил упоительно, предельно просто и понятно. Адептам оставалось лишь усвоить несколько принципов, которые в свою очередь запоминались легко, как стишки, потому что выводились простейшим образом. Куратор на пальцах объяснял доказательство того или иного метода определения погоды и времени.

Блондин на первом ряду и Фиама делали записи, остальные же просто слушали и запоминали, погружённые в лекцию. В конце занятия наставник спрашивал всё ли понятно, вырывая адептов из цепких объятий по настоящему интересной лекции, а для усвоения материала просил каждого предсказать погоду или определить время по погоде и небу. После чёткого и доходчивого объяснения все справлялись с заданием. Отныне астрология по праву считалась самым интересным предметом на курсе.

К концу недели адептам предстояло изменить мнение, впереди их ждала замена часу чужестранных языков. Не покидая родного края, многие преподаватели забыли грамматику языков, а поскольку Декан требовал от своих сотрудников безупречных знаний, никто не решился выйти на замену курса. Тогда архимаг принял волевое решение начать обучать первокурсников первому и самому простейшему заклинанию, тем более, что преподаватель в отличие от других располагал свободным временем.

Первокурсники возблагодарили судьбу и хворь, что поразила нескольких преподавателей и принесла столько благих изменений в расписание. Адептам других курсов повезло меньше: тех нескольких преподавателей, поддавшихся внезапной болезни, заменили, не меняя программы.

Фиама жалела, что зараза не поразила её нелюбимых наставниц – преподавателей истории и пентаграмм, любителей огромных самостоятельных заданий. Удача имела свои пределы.