Барабаны осени

Я испуганно распахнула глаза. Джейми стоял чуть поодаль, по бедра в воде, и его напряженная плоть темнела на фоне светлой кожи. Распущенные волосы ниспадали на плечи, обрамляя белое, как кость, лицо с немигающими, пристальными глазами, как у нашего то ли пса, то ли волка. Застывшее воплощение дикости.

А потом Джейми решительно шагнул вперед. Его прохладная кожа за считаные секунды стала горячей. Жар передался и мне. Наши губы соприкоснулись, и я растаяла в нем – почти буквально. Плевать, насколько сейчас жарко. Даже полчища насекомых больше не пугали. Я приподняла бедра, и Джейми вошел в меня, твердый и гладкий, и вся прохлада покинула его, как клинок, обагренный горячей кровью.

Мои руки скользили по его влажной спине, а по коже стекали ручейки пота, увлажняя наши животы и бедра, трущиеся друг о друга.

– Господи, у тебя рот такой же соленый и скользкий, как и лоно, – пробормотал Джейми.

Он слизнул крошечные бисеринки пота с моего лица, почти невесомо поцеловал в висок. Я почти забыла, что лежу на голом камне, а его поверхность царапает спину и ягодицы.

– Не могу больше держаться, – прошептал Джейми, тяжело дыша.

– И не надо, – отозвалась я, обхватывая ногами его бедра, прижимаясь крепче в мимолетном безумии единения. – Я, конечно, слышала, что люди могут сгореть от страсти, – проговорила я, слегка запыхавшись, – но это все глупости.

Джейми приподнял голову, лежавшую на моей груди, а потом рассмеялся.

– Господи, ну и жарко! – Он откинул влажные волосы со лба и шумно выдохнул. – Как вообще местные в такую жару любовью занимаются?

– Так же, как и мы только что, – заметила я, сама пытаясь перевести дыхание.

– Нет, – уверенно заявил Джейми. – Так ведь и помереть можно в процессе!

– Наверное, они делают это медленно, – предположила я. – Или под водой. Или ждут осени.

– Осени? – переспросил Джейми. – Что-то мне все-таки не хочется жить на юге. А в Бостоне жарко?

– В это время года – да. И жутко холодно зимой. Уверена, ты привыкнешь к жаре. И к насекомым.

Джейми стряхнул с плеча комара и глянул на берег.

– Может, привыкну, – сказал он, – а может, и нет, но пока…

Он крепко стиснул меня и перекатился по камню. Мы грациозно, как два полена, свалились в воду.

Мы снова лежали на камне, едва касаясь друг друга. Последние капли влаги высыхали на прохладной коже. На другой стороне речки ветви ив касались воды, а кроны чернели на фоне заходящего полумесяца. За ивами на долгие мили простирался девственный лес, ведь города пока ютились лишь на самом краю континента.

Джейми проследил за моим взглядом и угадал, о чем я задумалась.

– Совсем не похоже на то, где ты была в своем времени, да? – кивнул он на полную листвы темноту.

– Пожалуй. – Я сплела свои пальцы с его, рассеянно поглаживая широкие костяшки Джейми. – Дороги будут вымощены, но не булыжниками, а скорее покрыты твердым, гладким веществом… его изобретет шотландец по фамилии Макадам.

Джейми изумленно хмыкнул.

– Значит, в Америке будут жить шотландцы? Здорово.

Я вглядывалась в колеблющиеся тени, словно могла как по волшебству создать из них процветающие города, которые однажды здесь вырастут.

– В Америке будет полно разных людей. И они освоят все земли, отсюда до Западного побережья, которое назовут Калифорнией. А пока… – Я слегка вздрогнула, несмотря на теплый воздух. – Здесь только три тысячи миль дикой местности. И больше ничего.

– Ага, ничего, кроме тысяч кровожадных дикарей, – рассудительно заметил Джейми. – И странных злобных тварей.

– Ну да, – согласилась я. – Наверное.

Эти мысли выбивали меня из колеи. Конечно, в принципе я знала, что в лесах живут индейцы, медведи и прочите лесные обитатели, но сейчас перед нами стояла вполне реальная перспектива внезапно столкнуться с ними лицом к лицу.

– А что будет с индейцами? – полюбопытствовал Джейми, тоже всматриваясь во тьму, как будто пытался рассмотреть в тенях будущее. – Их победят и прогонят?

Я снова вздрогнула и поджала пальцы ног.

– Да, так и будет. Большинство убьют. Немало бросят в тюрьмы.

– Ну и хорошо.

– Как посмотреть, – сухо сказала я. – Не думаю, что индейцы с тобой согласятся.

– Пожалуй, – отозвался Джейми. – Но когда чертов демон попытается содрать с меня скальп, меня что-то не очень будет волновать его мнение, саксоночка.

– Нельзя так просто их обвинять, – возразила я.

– Очень даже можно. Если индеец сдерет с тебя скальп, то я еще как его обвиню, уж поверь.

– А тебе понравится, если вдруг появятся чужаки, которые будут убивать твой народ и лишат тебя родной земли, где вы жили испокон веков?

– Уже появились, – жестко сказал Джейми. – Иначе я по-прежнему жил бы в Шотландии, верно?

– Ну… – запнулась я. – В смысле… в таких обстоятельствах ты бы тоже сражался, так?

Джейми глубоко вздохнул.

– Если англичанин нападет на мой дом, – произнес он, – конечно, я с ним сражусь. И убью не моргнув глазом. Но я не буду сдирать с его головы кожу и размахивать ею как флагом. И причиндалы его есть не стану. Я не дикарь, саксоночка.

– Я и не говорила, что ты дикарь! Просто…