Барчук

Я пришел с работы, накормил собаку и детей, поставил чайник на газовую плиту и плюхнулся в кресло глянуть, что идет по телевизору… Очнулся я от того, что Бриг лизал мне лицо, стоя передними лапами у меня на коленях, при этом он неистово скулил и дергал за рукав рубашки, словно приглашая пойти за ним. Я почувствовал запах газа, рядом спали дети. Бегом я рванул на кухню, перекрыл газ и открыл все окна, затем с детьми и собакой вышел на улицу. Я, уставший после двух суток работы просто заснул, чайник закипел и залил огонь. Овчарка спасла меня и детей. Через год Бриг погиб. А еще через два года после этого я, подрабатывая после работы извозом, мчался по заказу на опеле в академгородок по калужскому шоссе под Москвой. Перед Пахрой я заснул за рулем, очнулся оттого, что почувствовал, как собака лижет мне лицо, причем настолько это было явно, что я проснулся. Машину несло на разделительную плиту перед мостом… Когда я ехал уже обратно, то увидел, что в ту самую плиту вошел жигуленок, вошел так, что его разломило пополам.

У владельца жигулей, видимо, не было друга собаки, которая вновь спасла меня, будучи уже не в этом мире! С тех пор я не держу собак, чтобы не обидеть душу своего друга!

У Ангела в руках

Донбасс, Донбасс! Почему это слово отзывается эхом по моей душе, словно что-то родное из далекого прошлого, ведь за свою жизнь никогда там не был?! Часа два я напрягал свою память, и вот она отозвалась.

Донбасская улица, станция Взлетная возле Домодедово! Мне 13 лет. Мы приехали в гости к моему старшему брату. Он жил у своей супруги с ее мамой и бабушкой. Они занимали часть небольшого, но уютного домика, возле которого находился тоже небольшой садик. Перед окнами росли желтыми шарами цветы.

Домик был старый и дышал на ладан, но из последних сил, давал уют и крышу над головой тем, кто в нем проживал.

Я уже не помню, по какому поводу собрались мы там, но я там завис еще на пару недель. Рядом с домом проходила железная дорога. Вот эту железную дорогу и улицу, на которой стоял дом, разделяла защитная лесополоса. Эта полоска дремучих зарослей и стала основополагающим фактором, ради которого я и остался, не поехав со всеми домой. Накануне я прочитал книжку Фенимора Купера об индейцах и теперь жаждал все это претворить в реальную жизнь. Утром следующего дня я взял в сарае топор, ножовку и напильник без ручки, сказав домашним, где я буду, пошел в лесополосу.

Там я довольно быстро построил себе вигвам, благо стройматериалы в виде поваленных ветром стволов, сучьев и веток валялись буквально под ногами, нарвал несколько охапок травы и выстелил ею внутри своего нового жилища. Затем я занялся своим любимым делом и стал кидать топор и напильник в рядом стоящее сухое дерево. Все было хорошо, но какой-то червь изнутри меня подтачивал, что этого никто не заценил. Я такие хоромы отгрохал, а их никто не видит… И я пошел в дом, там я начал всех убеждать пойти со мной в лесополосу. Поняв, что все заняты своими делами и никто ради меня не хочет их бросать, я уговорил просто выйти всех на улицу к вкопанной там лавочке для того, чтобы я показал в какой стороне у меня вигвам. Все вышли. Я бегом рванул в сторону лесополосы.

Рядом с моей постройкой был довольно высокий тополь, красовавшийся над всеми деревьями. Вот на этот тополь я и взобрался, чтобы меня все увидели. Я держался одной рукой за самый верх макушки тополя, а другой махал наблюдающим за мной женщинам. Но мне этого показалось мало, и я стал раскачивать дерево в такт ветру.

Говорят, к человеку обратился ангел:

– Хочешь, я покажу тебе твою жизнь?

– Хочу, – сказал человек.

Ангел поднял его над землей и человек увидел всю свою жизнь и две пары следов, идущих рядом.

– Кто это рядом со мной? – спросил человек.

– Это я, – ответил ангел. – Я сопровождаю тебя всю твою жизнь.

– А почему иногда видна только одна пара следов?

– Это самые трудные периоды в твоей жизни, – ответил ангел.

– И что же, ты бросал меня в самые трудные минуты? – возмущенно спросил человек.

– Нет, я нес тебя на руках, – тихо ответил ангел.

В тот момент моей жизни мой ангел поднял меня на своих руках и аккуратно положил на землю! Я тогда вместе с обломившейся верхушкой тополя, пролетел мимо всех здоровых нижних суков, не задев ни одного, и упал на спину продолжая держать в руках верхушку. Удара не было, я словно сидел в кровати и просто откинулся назад в подушки, а не пролетел почти пять или больше метров. Через пару минут я уже с довольной улыбкой стоял перед тремя побледневшими женщинами.

Из трех женщин сейчас жива одна. Нин, если вдруг когда прочтешь это, прости! Грешен, матушка, грешен! Только если Бог даст повторить все сначала, я бы это повторил бы снова, хотя бы за тем, чтобы поверить в чудо и своего ангела-хранителя!

Глаза матери