Барса. Как создавалась лучшая команда в мире

Оливер без ведома президента нанял частных детективов, чтобы следить за четырьмя вице-президентами Лапорты: Жоаном Бошем, Жоаном Франкесой, Рафаэлем Юсте и Жауме Феррером. Мандат Лапорты истекал летом, уже шла кампания оппозиции, которую возглавил Росель: заключались союзы и тайные сговоры. Искал ли Лапорта тех, кто помогал его преемнику?

Когда об этом стало известно, Лапорта пожаловался: «Информация по управлению рисками была легальна, это делалось с целью защитить клуб и этих ребят. Все сильно преувеличено. Генеральный директор [Оливер] и начальник охраны предприняли это, не проинформировав меня, потому что это было в их полномочиях. Когда они получили результаты, Оливер поделился ими со мной и я решил, что важно сказать об этом вице-президентам. Они поняли и приняли эту ситуацию».

Аудит

Когда Лапорта и его правление занимались разбором убыточных счетов на последнем этапе своей работы летом 2010 года, по их проверкам выходило, что в последний год они получили доход в €11 млн. Через несколько месяцев новое правительство провело свой аудит, согласно которому существовал убыток в €79 млн за последний год. Большая разница в цифрах сводится к огромным затратам за границей: частные самолеты, семизначные траты на билеты на концерт U2, поездки на финал Лиги чемпионов в Риме и финал баскетбольного турнира.

Спонсоры футболок

Эта история касается сразу двух президентов. Принцип, которого так долго придерживались до появления Лапорты, затем был отменен. Но поиск правильного спонсора (а затем его смена, когда началось правление Роселя), это уже другое дело.

После «конкурса красоты» прибыльных спонсоров, включая Олимпиаду в Пекине, руководство Лапорты удивило всех. Главным спонсором, чье имя разместили на футболках «Барса», стал ЮНИСЕФ, кроме того, сама «Барса» должна была платить не меньше €1,5 млн в год за пять лет подобной привилегии, а деньги должны были пойти на лечение СПИДа в Свазиленде.

Главным автором этой идеи был Сориано. Он говорил мне: «Концепт «больше чем клуб» имел политическое значение в Каталонии и во всем остальном мире. Мы столкнулись с трудностью, и до сих пор есть голоса, которые говорят: «Это всего лишь клуб. Футбольный клуб. Давайте продавать футболки в Китае».

Это, конечно, тоже неплохая идея: мы презентовали себя, продавая множество футболок в Китае. Однако мы хотели найти что-нибудь, что помогло бы дать всем в мире понять, что значит наше утверждение «больше чем клуб».

Мы хотели заключить универсальную и глобальную сделку, которая была бы очевидной. ЮНИСЕФ идеально подходил для этой цели. Поэтому, когда мы поместили на футболки «Барселоны» Фонд Катара [при Роселе], это возбудило столько дискуссий. Ведь Фонд не занимался тем же, что и ЮНИСЕФ».

Человека, который предложил перейти от ЮНИСЕФ к Фонду Катара и который руководил «Барселоной», звали Сандро Росель. Его путь от мальчика, подающего мячи, до президента напоминает судьбу Пепа Гвардиолы.

Вскоре после его возращения на «Камп Ноу» в преддверии самой большой победы на выборах в истории клуба в 2010 году было нелегко сравнить его работу с работой Лапорты, которого он так старался посадить на трон в 2003 году.

Но горечь в отношениях между бывшими союзниками дала абсолютное право новому руководству пересмотреть почетную должность, которую бывший президент предложил Йохану Кройфу буквально перед своим уходом, осознав, что он проиграет.

Еще больший смысл имеет решение администрации Роселя вложить инвестиции в новые здания для тренировок и то, как это было реализовано. То, что ключевых тренеров каждого молодежного уровня сделали полноценными работниками, стало большим прорывом вперед и, с административной точки зрения, помогло реализовать амбиции Пепа Гвардиолы по подготовке выпускников молодежной академии для основного состава.

Вероятно, самым главным решением Роселя стала замена альтруистического фонда ЮНИСЕФ на футболках «Барсы» на коммерческий бренд Фонда Катара.

Летом 2011 года ФК «Барселона» известил, что общий долг сократился с €532 млн до €431 млн, а сетевой долг – с €431 млн до €364 млн. Сокращение долга на €168 млн вполне сопоставимо с гарантированным доходом в €165 млн (плюс потенциальный доход в €5,5 млн) за пять лет от Фонда Катара, так что решение кажется простым и понятным. В своей предвыборной кампании Росель описал клуб, который он унаследовал, следующим образом: «Океанский лайнер с превосходной командой, но с огромным количеством пробоин». Требовалось восстановление.

Правление настаивало на сделке с Qatar Sports Investment (чей бренд, Фонд Катара, появился на футболках), но, как написано в договоре, «будущее руководство «Барсы» сможет изменить или отменить условия этой сделки». Хавьер Фаус объяснил это так: «Мы хотели решить свои экономические проблемы и заключить сделку, которая, однако, не была бы необратимой».