Барышня и хулиган

Мишка бухнул сковородку на стол, едва не задев меня по носу, и швырнул вилку:

— Ешь и не ори. Я скотина, а ты хорошая девочка. Это ты утром храбрая, посмотрим, что к вечеру будет. Надену костюм, опять завоешь и шантажировать начнешь.

— Я не шантажировала.

— Да неужто? Любопытно, как же это называется?

— Я просто боялась.

— Ясно. Ешь или выметайся с кухни. Ты мне аппетит портишь.

Не знаю, как я смогла впихнуть в себя яичницу. Я боялась, что разревусь, и от этого ненавидела Мишку еще больше, но хуже всего была мысль о предстоящем вечере — что, если он в самом деле костюм наденет?

— Какие у нас планы? — спросила я, надеясь, что голос у меня не дрожит.

— Все те же.

— Убитый сторож работал в какой-то охранной фирме. Может, стоит туда съездить?

— Может, и стоит, — кивнул Мишка, вроде бы подобрев.

— Собирайся, а я посуду помою.

— Да уж, сделай одолжение. «Нет, все еще злится».

Где-то через полчаса мы покинули дом и на машине отправились в сторону проспекта. Я изо всех сил старалась наладить добрососедские отношения, но Мишка это ценил мало и продолжал вредничать.

— Наша задача какая? — щебетала я. — Доказать, что Илья был знаком со сторожем и мог, воспользовавшись этой дружбой, войти в клуб. Было бы хорошо доказать также, что он и Лося знал.

Мишка на мои слова никак не отреагировал и вроде бы их вовсе не слышал. Мне стало обидно, и я замолчала.

Через некоторое время мы свернули с центральной улицы в переулок и притормозили возле симпатичного одноэтажного особнячка.

— Что это? — поинтересовалась я, не очень рассчитывая на вежливый ответ, но Мишка пояснил вполне миролюбиво:

— Здесь трудится наш знакомый по имени Витя.

В здание мы входить не стали, а заглянули во двор. Возле двух «газелей» стояли несколько мужчин и довольно громко разговаривали. Витьку я увидела сразу.

— Вон он, — шепнула я, схватив Шальнова за локоть.

— Вижу.

Витька тоже нас заметил, что-то сказал парням и не спеша подошел.

— Чего же ты не уехал? — спросил Мишка, кивком поздоровавшись с ним. Витя нахмурился, посмотрел вдаль и вздохнул.

— Вслед за вами менты явились. Уедешь, так они разом на меня всех собак навешают.

— Ты им все рассказал?

— Чего спрашивали, на то и ответил.

— И про Катькину сумку?

— Нет, — поморщился он. — Разбирайтесь сами как хотите. Лосю не поможешь, а я во все это…

— Ясно. — Шальнов немного помолчал, глядя на свои ботинки, и наконец спросил:

— Ты случаем незнаком с Игорем Прокофьевым, он работает у Катьки в клубе сторожем?

— Это которого убили? Нет, незнаком.

— Откуда знаешь, что убили? — насторожилась я.

— Не смеши, об этом весь город болтает. Уже и в газетах пропечатали.

— А Лось сторожа не знал?

— Лося в понедельник ночью кокнули, так что сторожа на него при всем желании не повесишь, и не мучайся.

— А я ничего ни на кого вешать не собираюсь, я разобраться хочу. Так знал он его или нет?

— Понятия не имею. Ты у своей бабы спроси, может, они в ее кабаке встречались, но я от Лося ни про какого Игоря не слышал.

— Ну что ж, извини, что от дел оторвали, — вздохнул Мишка и пошел со двора, и я двинула за ним вприпрыжку.

— Хорошо, что он про Катьку не рассказал, то есть про сумку. А то что бы мы сейчас делали?

— Твоя сестрица все-таки допляшется. А Витенька промолчал совсем не по доброте душевной: сумку-то он с дачи прихватил, хотел малость деньжаток сшибить.

— Шантажировать Катьку?

— Конечно. Но скорее всего, подумав маленько, решил со мной не связываться.

— А почему?

— Потому что я сильно могу испугаться, а уж как я до смерти перепугаюсь, тут от меня лучше всего держаться подальше. Вите на это кто-нибудь намекнул, и он решил жить себе тихо-мирно и, между прочим, правильно сделал.

Мы сели в машину и, проехав квартала три, притормозили возле здания из красного кирпича с решетками на окнах и без всякого намека на вывеску, из которой я могла бы узнать, что это вообще такое. Мишка вроде бы знал, куда приехал, оттого я решилась спросить:

— Что это?

— Охранное агентство.

— То самое?

— Наверное. Насколько мне известно, оно в городе одно, так что потопали.

Мишка любезно пропустил меня вперед, придержав массивную дверь. Большой холл, слева за высокой стойкой восседал мужчина невероятной высоты и ширины, в пятнистой форме. Я малость струхнула от такого зрелища и на всякий случай прижалась к Мишке. Но пятнистый встретил нас необычайно радушно, улыбнулся и даже вышел из-за стойки, чтобы пожать Мишке руку.

— Валера у себя? — спросил Шальнов. Парень кивнул, и мы пошли по длинному коридору к Двери, обитой темным дерматином. Мишка открыл ее, и мы оказались в просторной комнате, где возле окна за столом огромных размеров сидел молодой парень в рубашке с короткими рукавами и галстуке. Шкиперская борода, очки и две серьги в ухе совершенно сбивали с толку, в том смысле, что я просто не знала, что о нем подумать.

— Какие люди, — пропел он, подняв голову, и пошел нам навстречу, они обнялись с Мишкой, а затем троекратно облобызались. Не иначе, как родные братья. — Рад тебя видеть, — сказал парень, который и оказался Валерой.