Башня ветров

– Говорил? – удивилась Кристина. – Когда?

– Да почти перед самым своим исчезновением. Якобы принял решение, что уже стар, а парень тот, Ермолаев, сможет вывести «Ура» на новый уровень.

Губы у Градова вытянулись в трубочку, превратив его в обиженного ребенка.

– Вам это не понравилось?

– Мне какая разница? Главное, чтобы фирма работала и деньги два раза в месяц на карточку капали. В большие начальники я не рвусь…

В комнате повисла неловкая пауза.

– А кто рвался? – спросил Тимур.

– Разве что Эдичка, зять Егорыча. Да и то не сам, его скорее жена подталкивала. Думала, так денег больше будет. А он и не начальником получал больше, чем кто бы то ни было.

– Вы говорите, что общались с Новиковым перед самым исчезновением, – напомнила Кристина. – О чем шел разговор?

– Я так быстро и не вспомню. Во всяком случае, о том, что он собирается исчезнуть, речи не было. К тому же мне вообще странно слышать такие вещи о нашем шефе. Он – человек военный, и ни за что бы не оставил своего места дислокации, не доложившись кому следует. В данном случае, насколько я понимаю, это Ермолаев. Потрясите его как следует, наверняка он что-то знает. А Егорыч, хоть сидел в Крыму, работать не переставал. Это одно из последствий ковида – народ научился трудиться удаленно. Оказывается, для эффективной работы вовсе не обязательно ежедневно просиживать с утра до ночи в офисе. Можно тем же самым заниматься где угодно, даже на отдыхе. Мне Егорыч звонил практически каждый день, иногда по два раза. Он же на самом деле не переставал держать руку на пульсе. Мария Львовна, главбух наш, с ним согласовывала нестандартные платежи, налоги, премии.

Тут у Градова зазвонил телефон.

– Да, – ответил он. – Да… Сейчас…

Закончив разговор, он вопросительно посмотрел на Кристину:

– Извините, дела требуют моего личного присутствия. У вас есть еще ко мне вопросы?

– Вопросы? – растерялась Кристина, понимая, что Градов решил самоустраниться. – Мы хотели бы поговорить о Сергее Егоровиче как о человеке. Понять, каким он был. Знаете, у нас ведь даже фотографии его нормальной нет, сплошной официоз: в форме, с погонами, медалями… Может, у вас есть какой-нибудь корпоративный альбом?

– Пожалуй, в этом я смогу вам помочь: – Матвей Максимович нажал на кнопку. – Татьяна Евгеньевна… Таня! Зайди, пожалуйста.

Таня, она же Татьяна Евгеньевна, оказалась миловидной блондинкой лет сорока в строгом темно-синем костюме и алой косынке, повязанной на шее, из-за чего мгновенно возникала ассоциация с синими ночами, взвившимися кострами и пионерами – детьми рабочих.

– Вызывали, Матвей Максимович? – спросила она, а во взгляде круглых карих глаз читалось: «Всегда готова!»

– Танюша, – при этом женщина расплылась в довольной улыбке, – покажи, пожалуйста, гостям фотографии с наших праздников. Да сообрази какого-нибудь кофейка с пирожными. А я сейчас решу кое-какие вопросы и к вам с удовольствием присоединюсь.

Кофеек реально оказался «каким-нибудь» – не крепким, не ароматным, не креативным. Одним словом, не презентационным. Странно, что фирма, одним из основных продуктов которой является именно кофе, угощает своих гостей подобным суррогатом: сразу возникает мысль посетить конкурентов. Зато фотографии Кристину порадовали. Новиков на них был именно таким, каким она его себе представляла: высокий, подтянутый, с открытым лицом, волевым подбородком и располагающей улыбкой. На одном из снимков он смотрел прямо в глаза снимавшему, и в памяти всплыли слова старой песни: «ни солгать, ни обмануть, ни с пути свернуть»[10] – чувствуется, что Новиков реально был душой фирмы.

– Можно я пересниму эту фотографию? – спросила она.

– Забирайте, там есть дубликаты, – разрешила секретарша.

И все-таки Кристина не могла не спросить:

– А враги? У Сергея Егоровича были враги? Вдруг он кого-то невольно обидел? Уволил незаслуженно? Может, конкуренты?

– Я не знаю, – пожала плечами Татьяна Евгеньевна. – Он же давно не был в офисе, больше года. Руководит по телефону, общается только с замом и главбухом, увольнениями не занимается. Враги если и были, то за такой большой срок могли успокоиться. Конкуренты? Вам лучше этот вопрос задать Градову или Марии Львовне, они точнее скажут.

«Градов, скорее всего, уже ничего не скажет, – подумала Кристина, – а вот главбух…»

– А как мы можем увидеть Марию Львовну?

– Я вас отведу. – Татьяна Евгеньевна встала. – Что-то вы и кофе не попили… Кстати, Сергей Егорович тоже мой кофе не пил. Говорил, что у него гипертония.

– Представляете, у меня тоже, – обрадовалась Кристина.

– Вот-вот, – грустно покивала секретарша. – Только никакой гипертонии у него не было. Просто кофе не нравился. Но не обижаться же на него за это.

Секретарша провела их в небольшую комнатку с двумя диванчиками, стоящими лицом друг к другу, и небольшим столиком между ними.

– Это наша малая переговорная, – пояснила она. – Мария Львовна сейчас придет.