Башня Зеленого Ангела. Том 2

– Тогда давайте спустимся вниз. К тому же я думаю, что дожди возвращаются. – Тиамак отвернулся от поручней. – Мы подогреем немного вашего вина – обычай обитателей материка, который я полюбил, – и еще немного подумаем о мечах. – Он взял священника за локоть и повел к двери каюты.

– Несомненно, так заметно лучше, – согласился Стрэнгъярд. Ему пришлось опереться о стену, когда корабль опустился вниз между волнами. Он протянул вранну чашу с плескавшимся в ней вином. – Пожалуй, я прикрою угли. Будет ужасно, если жаровня опрокинется. Господи! Надеюсь, остальные также соблюдают осторожность.

– Я не думаю, что Слудиг многим разрешил пользоваться жаровнями или даже лампами – ну, если только на палубе. – Тиамак сделал глоток вина и облизнул губы. – О, как хорошо. У нас привилегированное положение, потому что нам необходимо читать, а времени остается все меньше.

Архивариус опустился на лежавший на полу соломенный матрас, который тихонько раскачивался вместе с кораблем.

– Полагаю, нам пора вернуться к работе. – Он сделал глоток из своей чашки. – Прости меня, Тиамак, но тебе не кажутся тщетными все наши усилия? Возложить все надежды на три меча, два из которых даже нам не принадлежат? – Он принялся изучать вино в чашке.

– В некотором смысле я достаточно поздно занялся этими проблемами. – Тиамак постарался устроиться поудобнее. Корабельная качка, пусть и довольно заметная, не слишком отличалась от поведения его дома на дереве баньян. – Если бы вы спросили меня год назад, какие у меня шансы оказаться на борту корабля, плывущего в Эркинланд, чтобы сразиться с Верховным королем, стать членом Ордена Манускрипта и свидетелем второго рождения Камариса, что я попаду в плен к гантам и меня спасут герцог Элвритсхолла и дочь Верховного короля… – Он махнул рукой. – Вы ведь понимаете, о чем я говорю. Все, что случилось с нами, – настоящее безумие, но, когда мы оглядываемся назад, события вполне логично следуют одно из другого. Быть может, наступит день, когда то, что мы добудем и используем Три меча, будет казаться нам совершенно понятным и естественным.

– Какая приятная мысль. – Стрэнгъярд вздохнул и поправил повязку на глазу. – Мне события нравятся гораздо больше, когда они оказываются в прошлом. Книги могут отличаться друг от друга, но, по крайней мере, большинство из них говорят, что знают правду, и четко о ней рассказывают.

– Возможно, когда-нибудь мы с вами окажемся в чьей-то книге, – проговорил Тиамак, улыбаясь, – а тот, кто ее напишет, будет совершенно уверен, что ему известно, как все происходило. Но сейчас у нас нет такой роскоши. – Он наклонился вперед. – А где та часть манускрипта доктора, в которой рассказывается, как был выкован меч Скорбь?

– Кажется, здесь. – Стрэнгъярд принялся перебирать страницы пергамента, лежавшего в одной из куч, разбросанных по каюте. – Да, вот он. – Он поднес пергамент к свету и прищурился. – Прочитать тебе отрывок?

Тиамак протянул руку. Он с нежностью относился к мастеру архивов, подобной близости у него ни с кем не возникло с тех пор, как он общался с доктором Моргенесом.

– Нет, – мягко сказал он, – позвольте я прочитаю. Пусть ваши бедные глаза немного отдохнут.

Стрэнгъярд пробормотал что-то невнятное и протянул Тиамаку стопку листов.

– Отрывок, который застрял у меня в голове, посвящен Словам Творения, – сказал Тиамак. – Возможно ли, что все Три меча созданы с использованием одних и тех же могущественных Слов?

– Но почему такая мысль пришла тебе в голову? – спросил Стрэнгъярд и внимательно посмотрел на вранна. – В «Книге Ниссеса», во всяком случае в тех фрагментах, которые цитирует Моргенес, ничего такого нет. Мечи появились в разных местах, а один из них выкован смертными.

– Должно быть, что-то их связывает, – ответил Тиамак, – и я не могу придумать ничего другого. Почему еще обладание ими дает такую власть? – Он принялся перебирать листы пергамента. – Во время их создания была использована могучая магия. Именно она и должна дать нам силу для борьбы с Королем Бурь.

Когда он произнес эти слова, снаружи донеслась песня ниски, пронзившая скорбный рев ветра. Мелодия пульсировала дикой силой, чуждые звуки вызывали тревогу более глубокую, чем мощные раскаты грома.

– Хорошо бы найти того, кто знает Слова Творения, – разочарованно пробормотал Тиамак, глядя на аккуратные, изящные буквы, выведенные Моргенесом, но на самом деле он их не видел. Песня ниски рвалась все выше, вибрировала и падала с нотой безвозвратной потери. – Вот бы поговорить с дваррами, выковавшими Миннеяр, но Эолейр сказал, что они далеко на севере, на расстоянии многих миль от Хейхолта. А кузнецы Наббана, сделавшие Шип, мертвы уже несколько столетий. – Он нахмурился. – У нас так много вопросов и совсем мало ответов. Это утомляет, Стрэнгъярд. Складывается впечатление, что каждый шаг вперед заставляет нас в смущении отступить назад на два.

Архивариус молчал, пока Тиамак изучал сильно потрепанные страницы, на которых описывалось, как Инелуки выковал Скорбь в кузницах под Асу’а.

– Вот это место, – наконец заговорил Тиамак. – Я буду читать.