Басни Эзопа

— Ты что, уже купил меня в советники? На что тебе мои советы? Хочешь купить — покупай, не хочешь — проваливай: мне до этого никакого дела нет. Продавец мой покупателей крючьями к себе не тащит, никто тебя не неволит покупать меня: как сам решишь, так и поступай. Хочешь иметь меня — раскошеливайся и плати сколько надо, не хочешь — так нечего зубоскалить.

— Ты всегда такой разговорчивый? — спрашивает Ксанф.

— За говорящих птиц дороже платят, — отвечает Эзоп.

А ученики меж собою: "Клянусь Герой, славно этот Эзоп отчитал учителя!"

— Я готов тебя купить, — говорит Ксанф, — только не удерешь ли ты?

— Захочу удрать, так не спрошу тебя, как ты меня спрашиваешь, — говорит Эзоп. — Да и от кого зависит, убегу я или нет: от тебя или от меня?

— Понятно, от тебя! — говорит Ксанф.

— Нет, — говорит Эзоп, — от тебя.

— Как так от меня? — спрашивает Ксанф.

Эзоп говорит:

— Если ты с рабами хорош, то никто от тебя и не убежит: кому охота от добра искать худа, плутать, голодать и всего бояться? Если же ты с рабами жесток, то я у тебя ни часа не останусь, ни минуты даже.

"Да, — думает Ксанф, — этот парень рисковать собой не хочет". И говорит:

— Все, что ты говоришь, хорошо для человека, но ты-то ведь урод!

А Эзоп ему:

— Ты не смотри на мое обличье, а приглядись лучше, какая под ним душа!

— Что же такое, по-твоему, обличье? — спрашивает Ксанф.

— А вот бываешь ты частенько в винных лавках, — говорит Эзоп, — и покупаешь вино: так разве винные бочки не безобразны, между тем как вино в них отменное?

(27) Похвалил Ксанф, что у него на все готов ответ, а потом подошел к торговцу и спрашивает:

— Сколько у тебя стоит вот этот?

— Ты что, — говорит работорговец, — смеешься, что ли, над моим товаром?

— Как так? — спрашивает Ксанф.

— Мимо таких отличных парней проходишь, а этого плюгавого берешь? Да купи ты одного из этих двоих и получай этого в придачу хоть даром!

— И все-таки, — говорит Ксанф, — сколько ты за него хочешь?

Говорит работорговец:

— Я за него заплатил шестьдесят денариев, да на прокорм пошло пятнадцать, а больше мне за него ничего не надо.

Сборщики податей услышали, что сделка сделана, подошли, спрашивают, кто продавец, кто покупатель. А Ксанф не решался признаться, что купил раба за каких-то семьдесят пять денариев, да и продавцу было стыдно. Мялись они, мялись, пока Эзоп сам не крикнул:

— Продан здесь я, продавец — вот, покупатель — вот, а коли они молчат, то, стало быть, я — свободный человек.

Тут уж и Ксанф сказал:

— Покупаю этого раба за семьдесят пять денариев!

Посмеялись сборщики, взяли с Ксанфа и его учеников пошлину за Эзопа, попрощались и пошли себе прочь.

VII

(28) Пошел Эзоп за Ксанфом. Время было жаркое, солнце стояло прямо над головой, на дороге из-за жары никого не было; и вот Ксанф, приподняв подол, стал прямо на ходу мочиться. Эзоп это увидел и рассердился. Ухватил он Ксанфа за откинутый плащ, дернул и сказал:

— Продай меня лучше, не то убегу, и ты меня не удержишь.

— Что с тобой, Эзоп? — спрашивает Ксанф.

— Продай меня, — говорит Эзоп, — не могу я у тебя служить.

Ксанф говорит:

— Верно, меня очернил кто-нибудь из тех, кто всегда клевещет на порядочных людей? Подошел небось и стал тебе наговаривать, что и с рабами я жесток, и пьяница, и драчун, и сварлив, и самодур? Не верь напраслине! Послушать ее приятно, но переживать из-за нее не стоит, вот тебе мое поучение.

А Эзоп в ответ:

— Моча твоя тебя очернила, Ксанф! Ты хозяин, ты сам себе господин, тебе нечего бояться, что за малое опоздание ждут тебя палки, колодки или что-нибудь еще похуже, — и все-таки ты даже по малой нужде не хочешь на минуту остановиться и мочишься на ходу. Что же прикажешь делать мне, рабу, когда я у тебя буду на посылках? Видно, мне придется даже испоражниваться на лету!

— Так вот чего ты боишься! — говорит Ксанф.

— Как же не бояться? — говорит Эзоп.

— Оттого я мочусь на ходу, — говорит Ксанф, — что хочу избежать трех неприятностей.

— Каких же трех? — спрашивает Эзоп.

— Раскаленной земли, вонючей мочи и палящего солнца, — говорит Ксанф.

— Как это так? — спрашивает Эзоп.

— Ты видишь, — говорит Ксанф, — солнце стоит прямо над головой, земля от жары вся раскалилась; так вот, если бы я мочился стоя, то земля бы мне палила ноги, а моча воняла бы в ноздри, а солнце пекло бы голову. Вот от этих-то трех неприятностей я и хотел избавиться, когда мочился на ходу.

— Вот теперь все ясно, — говорит Эзоп, — больше не спорю: ступай себе дальше.

— Ого! — говорит Ксанф, — видно, я купил себе не раба, а хозяина.

VIII

(29) Добрались они до дома. Тут Ксанф говорит:

— Эзоп, жена у меня — привереда. Поэтому ты подожди здесь, у ворот, пока я ее предупрежу, а не то как увидит она вдруг твою рожу, так сразу заберет приданое и убежит.

— Что ж, — говорит Эзоп, — коли ты у жены под башмаком, ступай и делай как знаешь.

Ксанф входит в дом и говорит:

— Ну, милая, больше ты не будешь на меня дуться и говорить, будто я у тебя отбираю служанок: теперь я себе купил раба-мужчину.