Бастард из Центра Мира (СИ)

Вот только не зря я ещё в прошлой жизни заслуженно носил звание мастера-ритуалиста, при почти полном отсутствии таланта к магии, в этой сложной науке я разбирался великолепно. Пусть магия Нирна и Голариона сильно отличается по своему составу и плотности, но основа ритуалистики та же: чёткость, выверенность, расчёт.

Произнеся последние слова заклинания, от сияющего рисунка распространилась невидимая волна, сметающая любые иллюзии. И то, что мы увидели, превосходило даже самые смелые мои фантазии.

Меняющие свой цвет стены, становящиеся ветхими картины и мебель — это мелочь, а вот надписи на стенах на неизвестном языке, чёрная слизь, скопившееся в углах и непонятные отростки из стен — вот что заставило по-настоящему напрячься.

— Я узнаю эти символы, — напряжённо произнёс отец Фалько, — и теперь я понимаю, почему Наследница отправила меня сюда.

— Не просветите, святой отец, — задвинув Миэль за спину, спросил я, пытаясь обнаружить любой источник опасности, — с чем мы имеем дело?

— Эти письмена восславляют одного из Внешних Богов, — осенив себя знамением Иомедай, — Ползучий Хаос, Ньярлатотепа.

— Тогда, может, сразу приступим к сожжению? — поддавшись общей панике, спросила Миэль, — Если что, у меня в лагере есть очень большой запас алхимического огня с добавками, гарантирую, даже камни превратятся в пепел.

— Если бы всё было так просто, дочь моя, — удручённо покачал головой отец Фалько, — с подобными тварями не справится мирскими способами. Даже если мы сожжём здесь всё, источник скверны останется в нашем мире. Мы должны найти его.

— И тогда вы его уничтожите? — спросил один из моих людей, с надеждой в голосе.

— Нет, если я прав, такие вещи можно только запечатать, — сделав несколько пассов руками, отец Фалько окатил нас волной золотистого света, — и мы должны совершить этот подвиг.

Волна энергии, которая мгновенно впиталась в нас, смыла весь тот неестественный страх, который мы испытывали после снятия иллюзии. Крепче сжав своё оружие, мои солдаты и друзья расправили плечи.

— Мы с братьями пойдём первыми, а вы, отважные воины, будете нашей поддержкой в борьбе с силами тьмы, — неестественно могучим голосом, произнёс жрец, — будьте смелыми, не бойтесь зла, ибо Госпожа Отваги с нами!

Воодушевлённые речью жреца, и усиленные его магией, мы отправились вглубь поместья.

— Ищите спуски вниз, — идя первым в нашем строю, произнёс всё тем же неестественным голосом он, — поклоняющиеся подобным существам еретики, любят устраивать свои святилища под землёй, во тьме, укрываясь от праведного ока верных!

Религиозные воззвания отца Фалько и его уверенность в собственных силах, предавали уверенности, вот только мне не нравилась одна единственная вещь: далеко не самые смелые солдаты, взятые больше для помощи в обустройстве лагеря, были уж слишком воодушевлены. Было такое чувство, что они полностью отринули инстинкт самосохранения. Решив, что задавать неуместные вопросы тому, кто сейчас является нашей единственной надеждой на избавление от ну очень опасной хрени.

Внимательно следя за окружающим пространством не только с помощью глаз, но и всех остальных чувств, моя чуйка буквально взвыла, когда мы прошли мимо глухой стены с огромным пейзажем. Ранее многобашенный замок, посреди залитыми солнцем лугами, сейчас выглядел устрашающе: тонкие башни искривились из-за разрывов полотна, став напоминать щупальца, провалы окон стали похоже на глаза, а хлопья пыли и лёгкий ветерок, придавали пейзажу дополнительной сюрреалистичности. Стоило мне присмотреться к карте получше, как я краем глаза заметил, что один оконный проём замка мигнул.

— Сюда! — крикнул я, привлекая общее внимание, — Кажется, я что-то нашёл!

— Что случилось? — без привычно приставки сын мой, спросил отец Фалько напряжённым голосом.

— За этой стеной что-то есть, — ответил я, указывая на жутковатую картину, — не знаю что, но я чувствую что-то странное.

— Да, здесь действительно что-то есть, — подтвердил мои опасения жрец, — в сторону, — приказал он, начав произносить слова молитвы.

Нарастающая мощь его голоса, отражаясь от каменных стен особняка, создавала удивительную благозвучную какофонию. Меч жреца, зажатый между сцепленных ладоней, начал сиять божественным светом, разгоняя трусливые тени, которые незримо тянулись к нам из тёмных углов. Короткая вспышка, и коридор, в котором мы находились, стал на несколько тонов светлее.

Однако исчезли не только тени и следы запустения, но и зловещая картина. За ней обнаружилась иллюзорная стена, распадающаяся на хлопья жирного тумана. Спуск вниз был обнаружен, но смотря в него, я не был уверен в правильности своего решения, не стоило мне говорить о своей находке, ведь тьма внизу была явно живой. Она рассматривала нас, оценивала и ожидала, когда мы спустимся в её объятья. Тьма была терпелива и просто ждала. А вот твари, обитающие в ней — нет.

Неестественный клёкот стал первым, что мы услышали, а следом из глубин подземелья полилась волна искажённой плоти.