Бастион. Чувство ранга. Том 1

Но тут мы напоролись на охрану Аннеки. Два десятка бойцов, в кольчугах и шлемах, вооруженные алебардами, преградили нам путь. Бросаться на них чистое самоубийство. Но и стоять тоже. Разбежавшиеся было лоталли возвращались, окружали нас. Их ликующие крики резали слух. Смерть отовсюду грозила нам! Наша стремительная атака, на которую возлагалось столько надежд, превратилась в ловушку.

Глава 19

Мы прижались спинами, словно волчья стая, загнанная охотничьими псами. Выхода нет, каждый из нас осознавал это. Но вот подойди, попробуй возьми! Наши шкуры достанутся победителям по высокой цене.

Справа от меня стояла Олета, я слышал ее тяжелое дыхание, ощущал нервную дрожь во всем теле эльфийки, но ее взгляд горел решительностью. Не знаю, что у нее в голове, но она поставила на кон все, чтобы спасти меня от позорной смерти. Как было бы здорово, взять и убрать ее отсюда, далеко-далеко, в какое-нибудь спокойное место. Тогда я бы умер с радостью, зная, что заплатил Олете добром за добро.

Справа застыл Глендрик. На удивление спокойный. Казалось, сейчас его мысли заняты не поиском спасения, а решением задачи намного важнее. Циничный, расчётливый, разменявший жизнь своего родственника на союз с влиятельной семьей. Но разве здесь можно по-другому? В конце концов надо признать, он пытался подсластить пилюлю. Все равно гад, каких еще поискать!

Где-то позади стоял Дуэндал. Я считал его одним из достойнейших эльфов, но и он выбрал политический союз, заплатив за него моей головой. Буду успокаивать себя мыслью, что сегодняшний разгром — плата за их с Глендриком предательство. Хотя, мне от этого не легче.

Лоталли сжимали кольцо. На лицах, незадолго до этого, искаженных страхом, сейчас проступали ненависть и предвкушение победы. Самый нетерпеливый из бывших рабов сделал выпад, стараясь дотянуться заточенным железом до Олеты. Но эльфийка, ловко отведя клинок противника в сторону, пронзила лоталли насквозь. Тот согнулся и упал, служа предупреждением своим собратьям.

Правда ненадолго. Один за одним лоталли пробовали достать нас. Каждый раз один из бывших рабов, либо падал сраженный насмерть, либо уползал в дальние ряды зажимая рану. Я лично рассек голову одному голодранцу, решившему, что он тут самый быстрый.

— Лучников! — раздался крик из рядов лоталли. — Лучников сюда!

Вот только их не хватало. Если сейчас оставалась надежда лишь на чудо, то с лучниками, и она умрет. Почему-то подумалось, будь еще жив Пелерин, он нашел бы способ выкрутиться. По нашему недолгому знакомству я мог сказать — не таков командир эльфийской конницы, чтобы отсиживаться в глухой обороне.

Словно в ответ на мои мысли издали донеслись выкрики: «Гайя! Гайя». По рядам лоталли прошло волнение, что-то происходило в их тылу, но вот, что именно мне видно не было. Но моментом надо пользоваться. Двум смертям не бывать! А единственная уже сжала нас ледяной хваткой.

— Вперед! — выкрикнул я. — Убьем их вождя!

Я же первым врубился в ряды противников. Мощным ударом снес одного из лоталли, ткнул острием в лицо другого, и не давая остальным воспользоваться копьями заставил их принять ближний бой.

— На смерть! — выкрикнул кто-то рядом со мной.

Остальные эльфы поддержали мою атаку. Как и первый натиск, этот застал лоталли врасплох. Не думали они, что кучка загнанных эльфов способна броситься вперед. Неожиданно мы оказались лицом к лицу с несколькими воинами. Один из них сжимал древко, с трепещущим синим флагом, другой щеголял в серьезных доспехах, похожих на эльфийские и шлемом с синим плюмажем.

Он точно был Реем Аннекой, предводителем восставших рабов. Я устремился к нему, но путь мне преградили телохранители мятежного вождя. Тут я осознал, что остался в одиночестве, остальные отбивались от лоталли наседавших сзади.

Пронзительный звук трубы раздался совсем рядом. До моего слуха, сквозь шум битвы, долетел топот сотен копыт, над задними рядами лоталли затрепыхалось двухвостое красное знамя.

Еще секунда и всадники врубились в ряды противника кромсая их, рубя и топча конями. Все смешалось. Конные эльфы проносились, сметая лоталли со своего пути, валя их с ног. Там, где недавно стояли плотные ряды восставших рабов, не осталось ничего, кроме павших тел и корчащихся от боли раненых.

Чтобы в суматохе нас не убили свои же, мы громко кричали:

— Гайя! Гайя!

К нам выскочил на рвущимся жеребце один из всадников.

— Клянусь, эти надоедливые рабы уже утомили вас! — хохотнул он.

Его голос показался мне знакомым, но это явно был не Пелерин.

— Точнее и не скажешь, Данорхен! — откликнулся Дуэндал.

И тут я узнал незадачливого предводителя эльфов, тяжело раненного в битве с орками.

— Нам удалось сдержать их натиск возле конюшен, а сейчас мы очистим весь Бастион от этой падали!

Атака кавалерии кардинально изменила расклад. Аннека и его телохранители отступили, за ними потянулись и остальные лоталли. Эльфы же перешли в наступление.

— Где твой трубач? — услышал я вопрос Дуэндала. — Пусть трубит сбор, нам еще надо отбиться от орков.