Батальон-призрак

   - Я сам и пойду, товарищ капитан, никто, лучше меня наш совхоз не знает, я в нем, а то было имение пана Безбородко, еще до революции, батраком працював.

   - Вот и хорошо, значит, встречаемся в лагере, товарища Цибули, значит час отдых всем, и потом выдвигаемся на исходные.

   Ровно через час, к нам прибыл (заново) Цибуля, с двумя своими орлами, первый бухгалтер совхоза, тоже под стать своему директору, старенький, и тоже не особо военного вида мужичок. Зато второй, старшина-окруженец, в лихо заломленной пилотке, да с ДП-27 на шее.

   Ну и распрощавшись с группой Михася, ушли мы к своей цели, к совхозу, и вёл нас товарищ Цибуля. Хоть вид у него совсем не военный, зато дядько умный, опытный и битый жизнью.

   Глава XIX "Совхоз "Новый путь"

   28 августа 1941 года где-то на Украине (в 100- 120 км от госграницы СССР)

   Калинин, забавно тряся бородкой, пристёгивает к моей груди медаль "Золотая звезда", и пожимает мне руку, приговаривая:

   - Ну герой, поздравляю.

   - Служу Советскому Союзу, - говорю я, Сталин встает из-за своего стола, и идёт ко мне.

   - Товарищ Любимов, бейте так же фашистскую гадину, как били до сих пор, - говорит с лёгким кавказским акцентом Иосиф Виссарионович, и протягивает мне руку, хватаюсь за неё обеими ладошками. Ладонь Сталина горячая и сухая, и он крепко жмёт мою длань.

   - Служу Советскому Союзу, - повторяю я, а Сталин, прекратив рукопожатие, идёт к столу, открывает графин (или кувшин, чёрт его знает, как "это" называется) и наливает что-то алое в стаканы.

   - Выпьем за капитана Любимова, - говорит Иосиф Виссарионович, и протягивает мне стакан.

   - Но... товарищ... Иосиф Виссарионович, непьющий, я.

   - Вы значит, товарищ Любимов непьющий, а мы, получается пьющие?

   Беру стакан и опрокидываю его себе в глотку, фу, кислятина. Борзею, и пользуясь тем, что Сталин рядом, шепчу ему:

   - Товарищ Сталин, Хрущёв скрытый троцкист, тоже был в заговоре с тухачевскими, и метит на ваше место.

   Точно, - говорит Сталин, - а ещё Никита Сергеевич любит девочек, пьет исключительно "Хайнекен", ездит на "Порш-панамера" и таки болеет за "Манчестер-сити", вот ведь какая сука, - и генеральный секретарь ВКП(б) громко хохочет...

   Твою мать, опять сны. И кто только не снился и Бонапартий низкорослый, и Тимур колченогий, и Александр бисексуальный, а теперь и Сталин либерастаминенавидимый сподобился. Вот почему мне не приснятся скажем Моника Белуччи, или Дженнифер Лопес? Ну, на крайняк Саша Грей, ну или вообще Серен де Мёр с Ниной Хартли? И что бы одеты/раздеты были поэротичней, так нет, все руководители мощнейших государств мировой истории. Причём тут, спрашивается я? Я не то, что с мощнейшим государством, я с дивизией-то не справился.

   Уффф.

   - Ну, что, товарищ капитан, отдохнули?

   - Да, а, это вы товарищ Цибуля. Ну что там, на часах у нас, пора?

   - Нет еще полчаса, натикало полдвенадцатого, мы как раз минут через десять, собирались вас будить.

   - А как там, ну у фашистов? - Интересуюсь у возникшего, как лист перед травой Головчени-старшего.

   - Да как может у них быть, справно, вот в полночь посты сменять будут, а через полчасика можно их и резать.

   - А почему полчаса еще ждать-то? - спрашивает недогадливый в военном деле директор совхоза.

   - Те, кто сменится, лягут спать, и бодрствующих фашистов станет меньше, а снулого фашиста убивать сподручней, - доводит до сведения Цибули свое видение темы Алесь.

   - А що, це гарно, - подтверждает правильность пути решения проблемы.

   - Алесь, как тебе арбалетчики, ну и их командир? Ну, этот, как его - Капустин?

   - Ребят из взвода Капустина я знаю, не всех, с некоторыми, в боях приходилось сталкиваться, а командир их, для меня, пока кот в мешке, да и скорей всего как арбалетчики, все они того же сорта пока для нас халва. Вот распробуем, каковы они в деле, там и поговорим, вот был бы он девкой, я б товарищ капитан расписал бы вам как она, попаста-сисяста или плоска как речная баржа.

   - Товарищ Головченя, а вы не забываетесь, что за тон, что за манера разговора?

   - Ой, простите, товарищ капитан, дурак я, дурак, - слазит с быкования Алесь.

   А с ними по другому никак, не осадишь вовремя, на голову залезут, пропишутся там, а потом скажут сроду тут жили, тем более фамилия у него подходящая, коренной понимаешь ли Головченя.

   - Ну что, пошли фашистам геноцид устраивать?

   - Чего, - хором спрашивают Цибуля с Головченей.

   - Ну, сокращать популяцию, - объясняю я.

   - Чего, - всё так же хором переспрашивают директор совхоза и наш Сусанин белорусского производства.

   - Нормализировать количество особей в данном ареале, - продолжаю на учёном сленге я.

   - Чего, - синхронно слышится мне от собеседников.

   - Фашистов уничтожать, - шиплю зло я.

   - Ось так бы и казав, товарищ командир, а то хеноцид, ариял та впопуляцья, шо за слова таки, перший раз слышу, - негодует товарищ Цибуля.

   - Вы это, товарищ Цибуля, оставайтесь тут, а то мало ли чего, - говорю я директору.